Главная страница >  Полет 

Крылом к крылу с Иланом

Образ Илана Рамона, первого израильского астронавта, трагически погибшего в катастрофе шаттла «Колумбия», продолжает волновать наших соотечественников. Ветераны Военно-воздушных сил вспоминают о своем безвременно ушедшем боевом товарище на страницах журнала «Битаон Хейль ха-авир». Отличник курса

«Крылом к крылу с Иланом»

Илан Рамон был призван в ЦАХАЛ в августе 1972 года и поступил в Летную школу. В те годы курс обучения будущих летчиков был построен не так, как сейчас. Он продолжался около 20-ти месяцев, и делился на пять 4-месячных этапов: предварительный, подготовительный, начальный, базовый и продвинутый. В самом начале Илану не повезло: будучи еще на подготовительном этапе, он сломал руку и был вынужден ждать выздоровления. В результате этого он продолжил учебу на курсе № 75, отстав на 2 цикла от тех, с кем одновременно начал учебу.

Никто из друзей Илана Рамона не удивился, когда он закончил летную школу со званием «отличного курсанта». На протяжении всего курса Рамон летал гораздо лучшего среднего уровня курсантов школы. Хотя так случилось, что он присоединился к своему 75-му курсу только в середине.

Из-за сломанной Руки Илан несколько задержался с началом полетов, но быстро наверстал упущенное.

«Я помню Илана с гипсом на руке, - вспоминает подполковник в отставке Ш., друг Илана по курсу. - Мы тогда уже знали, что он присоединится к нам. Когда он пришел, у нас была уже старая компания - мы учились вместе целых 8 месяцев. Но он быстро перестал быть чужаком. Я уже был распределен на специализацию как летчик-истребитель, и Илан шел туда же».

Тогда же, - вспоминает Ш., - нас «забросили» на «Эль-Ариш», крохотную базу на Синае, где мы, курсанты, проходили часть нашей подготовки. С вечера, когда заканчивались занятия, и до утра делать там особенно было нечего. Условия там царили спартанские, и приходилось изобретать, чем себя занять в свободные часы. Илан участвовал во всех наших немудрящих развлечениях, и быстро стал своим. На встрече в ознаменование 25-летия окончания летной школы, мы с Иланом припомнили немало веселых эпизодов из тогдашней жизни на «Эль-Арише».

«На этом этапе, когда он у нас появился, - продолжает подполковник Ш., - Илан еще не выделялся, и слава Богу... Потому что «выделялись» те, кто «болтался» между специализациями, или те, кто пересдавал экзамены, а Илан был не из таких. Он стал заметен, когда на продвинутом этапе стал летать на «Фуге» - учебном реактивном самолете.

На следующем этапе обучения, продвинутом, курсанты начинают летать на боевых самолетах - штурмовиках А-4 «Скайхок» На этом этапе они совершают много полетов, обучаются ударам по наземным целям, взаимодействию с другими самолетами, базовым элементам воздушного боя, выполняют тренировочные «бои» друг с другом. И если раньше Илан имел репутацию хорошего курсанта, то теперь он оказался среди пятерых лучших на курсе по технике пилотирования.

«На базовом этапе, - говорит Ш., - Илан уже выделялся своей летной подготовкой. Потихоньку мы стали понимать, кто как летает, хотя оценки инструкторов не разглашались. А когда начались полеты строем, мы смогли увидеть друг друга в воздухе и убедиться, что Илан не зря получает отличные отметки, - он, без сомнения, был одним из лучших на курсе.

«В конце курса Илан в самом деле очень выделялся, - вспоминает подполковник в отставке Д., тоже однокашник Рамона. - Он выделялся именно потому, что был одним из верных кандидатов, но не делал ничего, чтобы «прорваться в отличники». Было много ребят, что прямо-таки «рвали когти», локтями распихивая других, чтобы протолкнуться к этому «титулу», но Илан в этом смысле не пошевелил пальцем. У него был принцип: если он заслуживает звания отличного курсанта, то получит его, а нет - так нет. Казалось бы, у него были все причины «задирать нос» на протяжении всей его летной карьеры, но он никогда так не делал, и всегда сохранял скромность.

«Накануне конца этапа все начали строить догадки, - рассказывает Ш., - касательно того, кто станет отличником курса».

Бригадный генерал в отставке Яаков Тернер, ныне мэр Беэр-Шевы, был начальником летной школы, когда Илан Рамон был там курсантом. «Я познакомился с Иланом Рамоном очень близко, - рассказывает Тернер. - Я следил за ним его почти все два года. Со своей молчаливостью и скромностью он очень выделялся среди других. С первого момента он был безупречным курсантом, и уже в самом начале я чувствовал, что он станет отличником курса.

Звание отличного курсанта Илан получил не только благодаря высокому уровню летных навыков, - продолжает Д. - Он был «отличником» и в товарищеском смысле. Он умел быть настоящим другом. Все курсанты любили его, и когда он получил звание отличного курсанта, несогласия не выразил никто».

Задолго до космического полета Илан позвонил мне, - вспоминает Тернер. - Он просил, чтобы я прислал ему предметы, символизирующие музей ВВС и город Беэр-Шева, в котором он вырос. Я послал ему вымпелы музея и мэрии Беэр-Шевы, которые он взял с собой на борт «Колумбии». Я был так горд, что мой курсант поднялся в космос! Теперь к этой гордости примешивается печаль...». «Мы стояли, обнявшись, целую минуту»

И он продолжал оставаться отличником все время, - продолжает Тернер. - Недаром он был выбран в качестве одного из создателей комплекса истребителей F-16 в нашей армии, и пилотом самолета для уничтожения иракского реактора, и, в конце-концов, естественно, - первым израильским астронавтом.

«В 1988 году Илан пришел переучиваться на «Фантом» в эскадрилью, которой я командовал. Я помню, что назначил ему кого-то, отвечавшего за переучивание, и тот показал мне план учебых полетов. Я сказал ему: «Можешь сократить план наполовину. Там, где ты написал два вылета - пиши один. Это такой парень, что любую вещь, которую ты ему показываешь, он сразу делает лучше тебя или меня. Ему ничего не нужно показывать больше одного раза». После того, как Илан закончил переучивание, инструктор признался мне, что многое из того, что он делал с Иланом, было излишним, ибо части вещей его вообще не надо было учить. Он быстро овладел всеми навыками, и был назначен первым заместителем командира эскадрильи «Фантомов».

Бригадный генерал в отставке Исраэль (Рэлик) Шафир был напарником Рамона на протяжении примерно полугода. Они вместе тренировались перед атакой на ядерный реактор в Ираке, вместе создавали эскадрилью истребителей F-16 и вели курс переучивания для молодых пилотов. .

Рэлик Шафир продолжает рассказ: «А впервые я его встретил в августе 1980-го, в эскадрилье «Ха-силон ха-ришона» (»Первая реактивная»). Я был в первой группе летчиков, отправившейся в США для переучивания на F-16, а он входил во вторую делегацию. После возвращения он пришел в нашу эскадрилью. Он был офицером навигации, а я отвечал за переучивание 12-ти молодых летчиков и за разработку методик ведения боя».

В 119-й эскадрилье «Аталеф» (»Летучая мышь») Илан выполнял уникальные полеты на высотном самолете-разведчике RF-4ES. Выполняя аэрофотосъемку объектов на территории противника, самолеты поднимались на высоту 60-73 тысячи футов (примерно 20-25 километров). На такой высоте царят холод и разреженность, так что пилоты вынуждены облачаться в специальные скафандры оранжевого цвета - практически такие же, какой надел Илан, поднявшись на борт «Колумбии». Так что сослуживцы по эскадрилье были первыми, кто увидел Рамона в оранжевом космическом костюме, в котором он вошел в историю.

«Мы с Иланом были двое единственных в группе, у которых не было военного опыта, - вспоминает Рэлик Шафир. - По всем анализам и оценкам выходило, что при этой атаке мы потеряем один-два самолета. Мы сразу поняли, что «один-два» - это мы с ним, и немало веселились по этому поводу. Шутили, что мы, мол, самые молодые, и поэтому нас можно «разбазарить». Я уже был женат и имел дочь, а Илан был еще холост.

Летчики начали тренироваться выполнению различных задач, чтобы освоить новый самолет. Одной из задач было поражение удаленной цели. Такая задача отрабатывалась не зря. «В декабре 1980 г. нас вызвал командир эскадрильи Зеэв Раз, и сообщил, что тренировки предназначены для того, чтобы подготовиться к уничтожению реактора в Ираке. Уже тогда было определено, что 8 самолетов разделятся на пары, а я буду ведущим в паре с Иланом. Он был № 8 в строю, я был № Раз в 2-3 недели мы выполняли дальний тренировочный полет и ждали, как и все, дня, когда прозвучит приказ», - рассказывает Шафир.

«Мы начали работать в этой эскадрилье. Это был очень тяжелый, период. Эскадрилье было всего полтора месяца от роду. Мы не знали друг друга, не знали молодых пилотов, пришедших осваивать F-16-ые; те, в свою очередь, не знали друг друга и нас, - короче, полный винегрет! Но мы со всем справились, навели порядок, организацию, чистоту. О нас шутили, что у нас такой строгий порядок, как в лагере военнопленных.

В конце декабря 1980 года я перешел в эскадрилью «Абирей ха-цафон» на должность второго комэска. В первые дни, перед курсом переучивания 10-ти летчиков, я был ответствен за подготовку плана курса, а мое место тем временем занимал другой летчик. 20 января, в 7:30 я официально заступил на свою должность и собирался на вводную беседу с первым комэском, которого почти не знал. Это был майор Уди Бен-Амитай. В 9:00 того же дня его самолет потерпел катастрофу, и Уди погиб. Как предусмотрено порядком, в 11:00 я был назначен первым комэском, и в тот же день после полудня, Илан появился в эскадрилье в качестве шестого летчика. Он, по сути, сменил меня в качестве офицера-инструктора в эскадрилье», - с волнением вспоминает Шафир тот драматический день.

Илан был из того типа летчиков, что родились со штурвалом в руках, считает Рэлик Шафир. Он не совершал много ошибок и никогда их не повторял. Когда же у него случались ошибки, то был совершенно безжалостен к себе, без всякого двойного стандарта. Как инструктор же, он был исключительно доброжелателен. Курсанты любили летать с ним.

По первоначальному плану в августе 1981 года Илан Рамон должен был перейти в эскадрилью «Ха-Негев», тоже принявшую F-1 В сущности, после возвращения из США, он успел побывать в 3-х новых эскадрильях F-16: «Ха-силон ха-ришона», «Абирей ха-цафон» и «Ха-Негев». От этих частых перемещений он выглядел немного угрюмым, но между нами сложились очень хорошие отношения, ибо, кроме ежедневных полетов крылом к крылу, у нас были еще совместные тренировки перед атакой на реактор. Илан был человеком с юмором, любившем посмеяться, и мы много шутили, что называется, «балдели», но на уровень профессионализма это никак не влияло. Илан был профессионалом до мозга костей, у него все работало как часы».

...Когда израильские самолеты отбомбились по реактору, и на низкой высоте со скоростью 1100 километров в пошли домой, Рэлик отметил, что он летит на высоте 15-16 метров, а Илан еще ниже! Это требовало немалого мастерства и отваги. Когда самолеты приземлились, вырулили и встали рядом, летчики выбрались из кабин, Рэлик обнял Илана, и так они простояли целую минуту. «Все, чего мне тогда хотелось - это только дотронуться до кого-то, чтобы убедиться, что я жив», - говорит генерал Шафир.

«Накануне удара по реактору мы, понятно, все время проводили вместе. Все в глубине души испытывали страх, но никто об этом не говорил и не показывал этого. Как говорится, есть задание - и нужно его выполнять. В последние часы перед вылетом мы попарно прорабатывали последние детали операции, обмениваясь только короткими замечаниями по делу. Мы уже так хорошо знали друг друга, так сблизились, что никаких лишних слов не требовалось».


«В последний раз мы виделись в мае 2002 года, в Нью-Йорке. Они с Роной приехали в конце недели, и мы побыли вместе. Мы тогда договорились, что он пришлет мне приглашение на запуск. Он немного рассказал мне о НАСА, о том, что ему было скучновато вначале на подготовке, а потом - гораздо интересней. Полтора года назад у нас было торжество - 20-летия налета на реактор. Илан приехал и прочитал нам лекцию о НАСА, о космосе. Он говорил не только о технике, но и о своей миссии, как представителя еврейского народа. Мы увидели, как он изменился, каким стал. Таким он и остался в нашей памяти. Навсегда». Леон Розенблюм, 2003 Используется с разрешения автора. Последнее обновление: 03.10.2003





Далее:
Магомед Омарович Толбоев.
Сергей Николаевич Тресвятсткий.
Циблиев Василий Васильевич.
Космические марки Верхней Вольты.
Космические марки СССР.
Лунные полеты.
Женская группа ВВС 1963 года.
.
Veach Charles Lacy.


Главная страница >  Полет