Главная страница >  Хронология 

Август 1962

Сегодня прохладно, хотя и яркий солнечный день. Лето кончилось, так и не начавшись. Сегодня мы в паре с Мусей опять обыграли в теннис полковника Смирнова и полковника Шестакова. Завтра я с группой космонавтов, врачей и инженеров на трех самолетах Ил-14 вылетаю на старт. Нам предстоит очень напряженная работа, а у меня нет уверенности в успехе полетов. Два корабля будут стартовать через сутки, и каждый будет летать до трех суток. Это очень громоздко и плохо аргументировано. На старте я договорюсь с Николаевым и Поповичем и другими ребятами о том, как понимать нормальное (удовлетворительное) состояние космонавта в полете. Нормальный, освежающий сон, удовлетворительное питание и отсутствие боли, тошноты и головокружения - вот что можно считать удовлетворительным состоянием.

1 августа.

Сегодня с аэродрома Чкаловская в Тюра-Там вылетели три Ил-14, на которых разместилось около 50 человек. Первый самолет взлетел в 7:30, второй - в 7:45, наш самолет взлетел последним в 8:0 На Чкаловском аэродроме нас провожали пятерка космонавток, Гагарин, Рябчиков, Гостев и другие. В моем самолете летят: Герман Титов, Карпов, Яздовский, Николаев и другие. Попович полетел на первом самолете. Я, Николаев, Смирнов и майор Пятыхин сели играть в преферанс. Я уже давно потерял интерес к преферансу и большого желания играть не имел, но мне хотелось сыграть с Андрияном Николаевым и понаблюдать за ним. Играет он хорошо, очень спокойно, быстро и верно принимает решения. Тряска самолета на него не оказывает никакого влияния, а его сверстник Пятыхин был очень бледен и играл неважно. Я предложил прекратить игру. Все поддержали мое предложение. Николаев играл с интересом. На его реплику, что играя мы и не заметим, как прилетим на старт, я сказал, что хорошо бы ему в трехсуточном полете иметь такую компанию. Николаев ответил: Там удобств будет меньше, в условиях невесомости преферанс еще не освоили . Все легли спать, Николаев ушел в кабину пилотов, а я пишу эти строчки. В Николаеве мы, пожалуй, не ошиблись, у него хватит спокойствия, выдержки и воли на длительный полет. Все будет зависеть от того, как он будет переносить длительную невесомость. Николаев и Попович пока остаются первыми кандидатами на полет, но несколько предстартовых дней могут и изменить наши планы. С нами летят и три запасных космонавта: Быковский, Комаров, Волынов.

2 августа.

3 августа. Тюра-Там.

Мы без промежуточной посадки прилетели в Тюра-Там. Два других самолета садились для дозаправки в Актюбинске. В Тюра-Таме стоит сухая и очень жаркая погода. Местный аэродром не изменился, бетонная ВПП так и осталась длиной в 1200 метров. Мы садились на грунтовую полосу длиной более двух километров. Городок гарнизона на берегу реки Сырдарья значительно изменился к лучшему, за год прибавилось более десятка четырехэтажных домов, больше стало зелени и цветов. Последний раз я здесь был в апреле 1961 года. Прошел только год и четыре месяца, а здесь значительная перемена. На аэродроме, в городке, в столовой - все новые и незнакомые лица. Никерясов молодец, он встретил нас на аэродроме и доложил, что все указания по организации встречи и размещению личного состава ВВС он выполнил.

Начинается первый день подготовки к старту, космонавты уже встали и проводят физзарядку. В 9:00 мы приехали на вторую площадку (в трех километрах от старта). Я приказал Карпову возить всех космонавтов в автобусе Львов . От десятой до второй площадки 40 километров. Дорога недавно отремонтирована, и Волга за 30 минут, а Львов за 55 пробегают это расстояние.

Проснулся в 6 утра, в открытое окно врывается прохладный воздух с реки. Часов до 12 ночи было душно, спал не более пяти часов. Вчера вечером провел совещание, утвердил распорядок дня и программы работ. Перед сном Карпов рассказал мне, что два дня тому назад Герман Титов на своей машине увез к себе из ЦПК Пономареву и Кузнецову. Обе они провели всю ночь в квартире Германа. Девчонки поступили глупо, а еще неразумнее действия Титова. Его влияние на космонавток скорее принесет им вред. Здесь, на старте, не время заниматься Титовым, но заняться им нужно, и очень серьезно.

Вечером играл с Поповичем в пинг-понг, играет он хорошо, реакция быстрая, удары точные. Все вместе купались в Сырдарье, река сильно обмелела, но есть опасные ямы. В этом году утонуло уже восемь человек, поэтому я запретил космонавтам одиночные купания.

Сегодня утром прилетел Королев и кое-кто из главных конструкторов. Осмотрев возможности размещения для работы всех специалистов ВВС и космонавтов, я отказался от помещений в домике ОКБ-124 и разместил всех в шести комнатах в домике рядом со сборочным цехом. Носители и оба корабля Восток уже давно находятся в цехе. Пятый корабль (имеется в виду заводской №5 - Ред.) уже прошел комплексные испытания, и работы на нем осталось немного, но есть опасения, что шестой корабль (заводской №6 - Ред.) на 1-2 дня может задержать пуск. Группа наших инженеров (полковник Шубралов и другие) и космонавты ознакомились с носителями и кораблями, а также с руководящим составом. Ведущим инженером от Королева по Востокам работает молодой инженер Фролов. Нам хорошо помогают Раушенбах, Феоктистов, Алексеев и другие. До 13 часов на второй площадке проводил занятия с космонавтами (Титов, Николаев, Попович, Быковский, Комаров, Волынов) по полетному заданию и по главным инструкциям. Мы договорились о том, как понимать доклад космонавта: Чувствую себя нормально - это значит, что космонавт ест и усваивает пищу; что он спит, и сон восстанавливает силы; и что нет заметных ухудшений в состоянии здоровья. Все ребята относятся к работе с большим вниманием. Николаев и Попович спокойны, рассудительны и верят в успех. Я им задавал много контрольных вопросов и по технике, и по полету. Оба отвечали отлично.

Редкое для Тюра-Тама утро: все небо затянуто облаками - погода резко меняется. 30 минут занимался зарядкой, в 6:30 на реке еще никого нет, а наши только поднимаются. В 9:00 все собрались на второй площадке и начали занятия. Каждый космонавт надевал свой боевой скафандр, подгонял подвесную парашютную систему и производил посадку в корабль. В корабле провели полную предстартовую подготовку. На Заре каждый космонавт записал на магнитофон свои передачи телефоном и телеграфом. С 11 до 13 часов Б.В.Раушенбах проводил занятия по методике наблюдения за своим носителем и за соседним кораблем. Во время занятий уточнили скорости вращения корабля. Остаточная угловая скорость после прекращения ориентации - 0,06 градуса в секунду или один оборот за 1,8 часа. После окончания ориентации космонавт, как правило, дает раскрутку кораблю с угловой скоростью 0,5 градуса в секунду, что соответствует одному обороту за 12 минут. Задача раскрутки - равномерный нагрев корабля Солнцем в целях рационального соблюдения теплового баланса. Но заботы о тепловом балансе, а следовательно, и заданное вращение корабля оказались излишней перестраховкой: Космос-7 ( Зенит ) все четверо суток стабилизированного полета держал температуру 17 градусов. Стабилизация Зенита осуществлялась на принципе инфракрасной вертикали. Хотя угловое вращение корабля и незначительно, есть основания опасаться, что оно может оказать отрицательное влияние на самочувствие космонавта.

4 августа.

Каждый день я внимательно наблюдаю за Николаевым и Поповичем: они спокойны и серьезно, по-деловому, готовятся к полету.

В 14:00 к нам пришел Королев. Он разрешил не пользоваться раскруткой корабля, согласился допустить 8 специалистов (бортинженеров) ВВС на оба корабля, рассмотрел и утвердил несколько инструкций. После беседы Королев, Титов и я пошли к личному составу воинской части, обслуживающему пуск. Офицеры и солдаты очень тепло приветствовали Титова и Королева. Герман рассказал собравшимся о своем полете и о поездках за границу. Наши взаимоотношения с Сергеем Павловичем заметно улучшаются. Королев рассказал о полете Зенита . Все сработало отлично: на фото заснято много аэродромов и военных объектов. На аэродромах хорошо распознаются типы самолетов, на море и в океане по размерам и форме кораблей легко устанавливается их тоннаж и предназначение. На людях Сергей Павлович держится хорошо и часто шутит, но, оставаясь со мной один на один, резко меняется - заметно спадает его наигранный оптимизм. Он очень переживает, что его держат в тени, высказывает недовольство слабостью руководителей (Устинов, Смирнов) и распрями в промышленности и в Вооруженных Силах. Он считает необходимой централизацию управления космонавтикой и в стране, и в Вооруженных Силах.

Сегодня с 8:00 до 15:00, как в обычный рабочий день, провели занятия по парашютной системе, НАЗу и радиосредствам. Занятия проводили главные конструкторы и инженеры ОКБ (Алексеев, Феоктистов, Быков и другие). Сегодня шестой корабль третий раз проходил комплексные испытания. Завтра, по-видимому, окончательно определится готовность обоих кораблей к старту.

5 августа. Воскресенье.

Мое время здесь заполнено до предела, и все же я часто ловлю себя на мыслях, возвращающих меня в Москву. Мне не хватает Муси и Оленьки, особенно часто я их вспоминал сегодня. Нужно будет все же выбраться с ними на курорт. Муся никогда раньше не просила меня об отдыхе на курортах, а в этом году она, ради Оли, говорила со мной на эту тему уже несколько раз.

После обеда мы на трех катерах совершили замечательную прогулку вниз по Сырдарье. Река сильно обмелела, в трех местах катера с большим трудом преодолевали перекаты. Раза четыре забрасывали бредень, все с большой охотой лезли в воду. Николаева и Поповича пришлось даже немного попридерживать: было бы глупо из-за пореза ноги или другой мелкой неприятности отстранять одного из них от космического полета. Все космонавты очень хорошо отдохнули на реке и остались довольны поездкой. Основные вопросы программы предстартовой подготовки за прошедшие три дня ребята вновь повторили, и теперь их готовность к полету лучше, чем когда-либо раньше.

Очень перегруженным оказался вчерашний день, и мне не удалось записать ни одного слова. На завтраке, в присутствии Николаева, Поповича, Комарова, Быковского, Волынова, Карпова и двух Никитиных (полковник Н.К.Никитин - парашютист и подполковник А.В.Никитин - врач, непосредственно наблюдающий за космонавтами), поздравил Германа Титова с годовщиной его суточного космического полета и пожелал ему успехов в работе и жизни. В 1О:3О на второй площадке в МИКе мы организовали встречу космонавтов с Королевым. Я поздравил Королева с годовщиной исторического полета, главным виновником которого он был, пожелал ему новых успехов в освоении космоса и счастья в жизни. Титов и Николаев тоже поздравили Сергея Павловича и вручили ему цветы. Выпили за здоровье нашего Главного конструктора по рюмке шампанского. Сергей Павлович был очень доволен встречей, благодарил и ребят, и меня. Наши с ним отношения сейчас можно назвать хорошими.

7 августа.

До полпервого ночи Смирнов, Руденко, Керимов, Богомолов и я гуляли в сквере. Смирнов рассказывал о своей работе в Днепропетровске (были у него, оказывается, и забастовки рабочих), а мы почтительно слушали. Прямо скажу: министр и маршал мешают нам работать.

В 15:00 я, Королев, Яздовский и Титов встречали на аэродроме председателя Госкомиссии Л.В.Смирнова, маршала Руденко, Гагарина и других. Руденко и я разместились в одной квартире маршальского домика, а все космонавты с генералом Гореглядом - в соседнем доме. С 18:00 до 22:00 Королев провел техническое совещание, на котором присутствовали Смирнов, Руденко, все главные конструкторы, космонавты и офицеры полигона. Все докладчики и главные конструкторы доложили о проведенных доработках и комплексных проверках. Вывод: Носители и оба корабля готовы к пуску 10 и 11 августа. После совещания технического руководства в кабинете Королева остались Смирнов, Руденко, Королев, Румянцев (начальник Главка) и я. Мы рассмотрели график пуска обоих кораблей. Он напряженный - двое суток все подразделения будут работать без отдыха. Рассмотрели повестку дня Госкомиссии на 7 августа и приняли решение по вопросу, который поднял Николаев на совещании технического руководства. Николаев просил Королева предоставить возможность командирам кораблей посидеть в боевом скафандре по одному часу в корабле. Королеву очень не хотелось ломать установившуюся традицию: после общей комплексной проверки до посадки космонавта для полета никого не допускать к кораблю. Сергею Павловичу было трудно отказать ребятам в законном желании обсидеть корабль, но и рисковать ему тоже не хотелось. Я понял его затруднение, подмигнул Карпову, Николаеву и Поповичу, и они не стали настаивать... Решили: в боевых скафандрах в корабль не садиться до старта, а в предстартовый день дать космонавтам возможность по часу посидеть в кораблях, но без скафандров.

Вчера встали в 6:00, вместе с Руденко провели на берегу физзарядку и с удовольствием искупались. На второй площадке маршал и я беседовали с главными конструкторами, агитировали их поддержать наше ходатайство о заказе еще 1О кораблей Восток . Алексеев, Воронин, Косберг и Ткачев обещали поддержать нас. В результате бесед с главными конструкторами мы еще раз убедились в нереальности прогнозов Королева о готовности первого Союза к полету в мае 1963 года. Союз пока существует только на бумаге, и дай Бог, чтобы он начал летать в 1964 году. Если мы не добьемся заказа Востоков , то в полетах космонавтов в 1963-1964 годах будет длительный перерыв, и американцы смогут догнать и перегнать нас по количеству и продолжительности полетов.

8 августа.

В 17:00 по поручению Госкомиссии Гагарин, Титов и я участвовали в митинге личного состава гарнизона. Митинг проводили на площади перед зданием штаба полигона. На встречу с космонавтами пришло все население города. Встреча была очень теплой, но недостаточно хорошо организованной (давка, плохая трансляция выступлений). Гагарин и Титов поблагодарили всех, кто обеспечивал их полеты, и рассказали и о полетах, и о заграничных поездках. Прямо с митинга Гагарин, Титов и я поехали на вторую площадку на заседание Госкомиссии.

С 13:00 до 14:00 одевали Николаева в боевой скафандр и производили его посадку в кресло. Кроме регулировки и подгонки скафандра и подвесной системы, Николаев потренировался в выходе из кресла и входе в него. Маршал Руденко наблюдал эти операции впервые, а я видел это уже много раз, впечатление и вывод у нас общий: выход космонавта из кресла в космическом полете, плавание в корабле и возвращение в кресло - сложное и рискованное дело. Не исключается возможность ошибок при возвращении в кресло, а это может повлечь за собой отказ некоторых агрегатов жизнеобеспечения и неприятности при катапультировании и спуске на парашюте.

Комиссия утвердила командиром Востока-3 капитана Николаева Андрияна Григорьевича и его заместителем - капитана Быковского Валерия Федоровича. Командиром Востока-4 назначен майор Попович Павел Романович, а его дублером - инженер-майор Комаров Владимир Михайлович. Запасным космонавтом для обоих кораблей назначен капитан Волынов Борис Валентинович. Николаев и Попович выступили, поблагодарили за доверие и заверили комиссию, что сделают все возможное для выполнения задания. С приветствием и пожеланиями успехов в полетах Николаеву и Поповичу выступили Келдыш, Смирнов и Руденко. Последний в двухминутной речи дважды назвал Поповича Поповым - эта грубейшая ошибка была для всех очень неприятной. Предвидя возможность такого срама, я еще утром дал маршалу список пятерых с киносъемкой проверок на Востоке-4 , но это не помогло. Все заседание синхронно записывалось на пленку. Досадно, но Попова придется вырезать из речи маршала. За вчерашний день это была уже вторая ошибка Руденко: по его приказанию я в 13:00 собрал всех офицеров ВВС, около 3О минут 5О человек сидели и ждали маршала, а он ушел гулять и забыл о назначенном совещании...

В 19:00 в конференц-зале МИКа Л.В.Смирнов открыл заседание Госкомиссии. На повестке дня два вопроса: 1) доклад Королева о готовности кораблей; 2) доклад Каманина о готовности космонавтов.

Сейчас я пишу дневник в кабинете Воронина, а рядом за стеной занимаются Николаев и Попович. Они заполняют бортжурналы - это очень трудоемкая и важная работа. В бортжурнале должны быть все данные, которые могут потребоваться в полете, и порядок выполнения задания. Попович работает быстрее, сидит прямо, чуть наклонившись вперед. Николаев, когда пишет, сильно наклоняет голову и корпус влево и делает все записи неторопливо. Слышатся звуки пилы, топора и узбекская песня - это рабочие огораживают домик Воронина. Воронин отвел нам две хорошие тихие комнаты. Здесь и работать лучше, и нет того количества любопытных, которыми так богат МИК.

Сегодня мы встали в 5:0 Руденко со Смирновым собирались в 7:30 поехать на пуск ракеты Янгеля, приглашали и меня, но из-за занятости я отказался от приглашения. Утро началось обычно, мы с маршалом уже заканчивали зарядку, когда в 6:ОО Гагарин вывел на зарядку космонавтов. Во время завтрака узнали, что пуск ракеты Янгеля перенесен на вторую половину дня. В 8:30 мы были уже в МИКе. Полковник Кириллов доложил, что третий комплекс проверок на Востоке-4 закончен успешно, визуально замечаний нет, а пленки будут готовы к 14-15 часам. Кресло этого корабля, которое обещали передать Алексееву вчера в 23 часа, сегодня в 9:00 еще было в корабле. Таким образом, намечавшаяся тренировка Поповича в скафандре и кресле, сегодня не состоится. В 9:15 при выходе из МИКа встретились с Келдышем и Королевым. Сергей Павлович сказал, что пуск первого корабля состоится не раньше 11 августа. Келдыш молчал и улыбался. Королев попросил Руденко разобраться с ВПП аэродрома Тюра-Там. ВПП имеет длину только 1200 метров, а до зарезу нужно иметь 3000 - метровую полосу.

9 августа.

С 15:00 до 20:30 опять совершили прогулку на трех катерах вниз по Сырдарье. На этот раз с нами были Руденко, Гагарин и Горегляд. В отличие от первой поездки в этот раз больше и успешнее ловили рыбу бреднем. Наловили около десяти килограммов рыбы; Николаев и Попович активно помогали рыбакам советами, загоняли и выбирали рыбу. На обратном пути на одном из островов решили сварить уху. Разожгли костер, начали чистить рыбу, но... не учли время. Солнце садилось, и быстро темнело - пришлось отказаться от ухи и попытаться до полной темноты добраться до гарнизона. Поездкой все были довольны.

Когда мы приехали в МИК, Попович в скафандре уже выполнял в кресле упражнение по отвязыванию и плаванию . Все еще лишний раз убедились, что космонавты отлично знают материальную часть и хорошо подготовлены. В 11:30 к нам пришли Смирнов, Королев и Келдыш. Они осмотрели медицинское оборудование, приборную доску, разработанную Даревским, попробовали новую космическую пищу (натуральное мясо, овощи, фрукты, соки, пирожки и пр.) и нашли ее очень вкусной. Королев и Келдыш минут 15 побеседовали с космонавтами. Королев сказал: Подготовка идет нормально, люди стараются все подготовить так, чтобы не было ни малейших сомнений в технике . Потом он, как обычно, начал развивать свои идеи о будущих полетах на Союзе . Сергей Павлович, в частности, сказал, что он за создание макетной комиссии по Союзу . К сожалению, его куда-то срочно вызвали, и беседа была прервана.

Встали в 6 часов утра, а на вторую площадку попали только к одиннадцати часам. Всю жизнь я, как заведенная машина, делаю все с расчетом не терять даром ни одной минуты. Может быть, кое-кому это кажется скучным и серым, но я убежден, что каждый культурный человек обязан планировать свое рабочее и личное время и уметь использовать его наиболее рационально. Маршал Руденко надоел мне своими бесконечными разговорами и длиннотами, он живет и работает по принципу: Секунды - на работу, часы - на баланду и чепуху . Мы долго сидим за столом (обычно я завтракаю 5-10 минут, сидеть за завтраком час - для меня пытка), больше часа тратим на физзарядку и купанье, и еще больше времени уходит на пустую болтовню.

В 16 часов состоялось заседание Госкомиссии, на котором все главные конструкторы (Королев, Кузнецов, Косберг, Исаев, Пилюгин, Алексеев, Воронин, Богомолов, Гусев, Даревский и другие) доложили: Все проверено и готово к пуску, в надежности работы систем - уверены. Вторым рассматривался вопрос о составе и работе оперативных групп. Опергруппа была утверждена в составе 15 человек: Смирнов, Королев, Келдыш, Руденко, Каманин, Горегляд, Яздовский, Карпов и другие. Утвердили и состав групп на периферии (Камчатка, Якутск, Ленинград, Львов, Тбилиси и др.). Затем узким составом прослушали наши вчерашние выступления на парадном заседании Госкомиссии. Все выступления нормальные, только на ( Попове вместо Поповича) все еще раз поморщились, когда слушали речь Руденко.

Обедали все на второй площадке; Николаев, Карпов, Азбиевич и я сидели за одним столом. Николаев выпил стакан виноградного сока, съел полтарелки борща и жареную рыбу. Аппетит у него умеренный. Когда ехали в столовую, чувствовал голод, а выпил сок, съел борщ и уже набрался , - сказал Николаев. После обеда я забрал к себе в Волгу Николаева и Поповича и поехал с ними в МИК. Сейчас они оба работают для кино, надели скафандры и садятся в пилотское кресло. Я дал задание операторам заснять их отдельно и вместе в скафандрах у кресла. У нас это будет первый кадр с двумя космонавтами в скафандрах у кресла. Перед началом этой работы мы минут двадцать поговорили о предстоящем полете. Я пытался им внушить, что успех полета теперь в их руках. Успешный полет - это выход на орбиту и благополучный спуск, продолжительность полета - не решающий фактор. Очень важно вернуться на Землю не только живым, но и не инвалидом. Трехсуточный полет и неприятность в конце полета - это провал, а суточный или двухсуточный полет и хорошее приземление - это большая победа. Николаев и Попович сказали, что они хорошо меня поняли и полностью согласны с высказанными мной соображениями. Мы договорились, что кроме кодированных сообщений о своем самочувствии, они будут в открытой передаче употреблять только две оценки: самочувствие отличное - это значит, что все идет нормально, никаких заметных неприятностей нет и полет можно продолжать. Самочувствие хорошее - это значит, что работоспособность и состояние космонавта понижены и потребуется досрочная посадка. В случае необходимости досрочной посадки космонавт передает: Буря , Квадрат и, возможно, номер витка, на котором будет садиться.

Вчера в 21 час носитель и корабль Восток-3 доставлены на старт. Вывозка задержалась на два часа по вине Алексеева. В комплекте запасных деталей кресла часов в 17 обнаружили небольшую шайбу, которая ранее была забракована и заменена на шайбу большего размера. После обнаружения некондиционной шайбы возникло сомнение: какие же шайбы поставлены на боевых креслах? Кресло Востока-4 было еще в работе, а кресло Востока-3 было уже установлено в корабле. Для того, чтобы проверить, какая шайба поставлена на Востоке-3 , потребовалось выдвигать кресло из корабля - это задержало работы на два часа. Вместо того, чтобы установить сборку кресла по технологическому расписанию и за каждую операцию дважды расписываться (исполняющему и контролирующему), у Алексеева сборку проводили толпой .

10 августа. Тюра-Там. 10-я площадка.

В 13:15 на старте состоялся митинг стартовой команды. С приветствиями к командиру Востока-3 обратились два сержанта, один офицер и командир части. Подполковник Беляев - начальник космической стартовой команды - заверил Николаева, что корабль подготовлен хорошо; он уверен в отличном полете и желает благополучного возвращения на родную Землю. Солдаты преподнесли Николаеву и Быковскому много цветов и очень тепло приветствовали. Николаев без бумажки неторопливо и удачно поблагодарил собравшихся за труд, за доверие и заверил, что сделает все, чтобы выполнить задание. После митинга Николаев, Быковский, Королев и Смирнов поднялись на лифте к кораблю. Николаев занял в корабле место пилота, а Сергей Павлович тридцать минут консультировал его по выполненным переделкам. Все имевшие место переделки давно известны Николаеву - Королев просто поддержал уже ставшие традицией предстартовые занятия космонавта в своем корабле. В 14:00 Николаев и Попович отправились на медосмотр, а Гагарин и Титов - на 10-ю площадку.

Встали сегодня в 6 часов и через 30 минут отправились на зарядку. Надо признать, что Сергей Игнатьевич проводит зарядку основательно: 40 минут он упорно и последовательно выполняет комплекс упражнений и 20 минут плавает. Пожалуй, это полезно для здоровья, но я стеснялся до сих пор тратить так много времени на свою персону. Все космонавты, как обычно, провели физзарядку, Николаев и Попович (сегодня они живут по распорядку предстартового дня) бегали, выполняли упражнения, играли в пинг-понг. Сегодня на старт прибыла группа корреспондентов: ТАСС - Романов, Правда - Денисов, Известия - Остроумов, Красная звезда - Мельников. В 12:00 Николаев и Попович провели с ними первую пресс-конференцию продолжительностью 10 минут.

Обедал с Николаевым, Быковским и Карповым по-космически - в меню были пирожки с мясом и рыбой, мясо, яблоки и сок из крыжовника в тубе - пища вкусная и питательная. С 17 до 19 часов К.П.Феоктистов проводил с ребятами занятия по возможным отклонениям в параметрах полета. К 19 часам наша маленькая квартира переполнилась - приехали Гагарин, Титов, Попович и Комаров, а вскоре к нам пришли Л.В.Смирнов и С.П.Королев и около часа беседовали с космонавтами. Ужинали вместе с Королевым и Яздовским. Николаев с аппетитом поужинал, а Быковский съел даже два ужина. Королев рассказал о Союзе , о 16- и 75-тонном космических кораблях, идеи создания которых уже вынашивает ОКБ- Сергей Павлович был очень доволен встречей, сидел с нами больше часа и ушел с хорошим настроением, а это не часто бывает в последнее время...

Сейчас 15:30, я один в маршальском домике на 2-й площадке, сижу в комнате космонавтов и пишу. Комната уже стала исторической, в ней провели предстартовую ночь Гагарин и Титов, а сегодня здесь будут ночевать Николаев и его дублер Быковский. Маршальский домик - это дом, в котором любил останавливаться маршал Неделин (теперь его называют домиком космонавтов). Это деревянный финский домик из трех комнат, самая большая комната (около 22 квадратных метров) - комната космонавтов. Голубые обои, белый фанерный потолок с двумя небольшими люстрами. Два светлых окна, выходящие на юг, завешены тюлевыми занавесками. В левом ближнем (от входа) углу - кровать Гагарина, в правом - кровать Титова. Большие полутораспальные металлические кровати покрыты зелено-белыми шерстяными одеялами, сверху одеял лежат по две подушки. Над кроватями - большие фотопортреты космонавтов. Посреди комнаты - небольшой круглый стол, на нем - две вазы с цветами, фрукты и томик стихов Лермонтова; два мягких кресла, четыре стула. В левом углу - зеркало; на стене, противоположной окнам, в большой позолоченной раме - цветное фото Гагарина и Титова (в Куйбышеве читают первые газеты и первые письма о полете Титова), под ним на небольшом столике - радиоприемник Октава . От стола к двери на полу расстелена зеленая дорожка с красными полосами, около окон - столик с вентиляторами и тумбочка между зеркалом и кроватью Гагарина. Вот и все нехитрое убранство этой исторической комнаты...

12 августа. Тюра-Там. 2-я площадка. Домик космонавтов.

На небе почти полная луна, дует прохладный ветерок, прекрасный вечер обещает на завтра отличный день. Хотя на стартах и бывают происшествия с ракетами, я твердо верю, что техника нас не подведет, но в человеческих возможностях у меня такой уверенности нет. Королев посоветовал мне не держать у ракеты одновременно Гагарина и Титова и несколько сократить переговоры с космонавтами на Земле. Сергей Павлович держится бодро и верит в успех первого группового полета. Он очень много работает и не бережет свои силы. В августе предстоят еще три пуска на Венеру, а в октябре - на Луну и Марс. Королев высказал пожелание побывать за границей, хотя бы в Чехословакии. Он болезненно переживает свою бессмысленную изоляцию, зная, что за границей им интересуются, и многое о нем уже известно.

11 августа я проснулся без четверти шесть - мне показалось, что доктор Никитин слишком шумит, рискуя разбудить ребят. Я встал, вышел в коридор и у двери комнаты космонавтов почти столкнулся с Сергеем Павловичем: он пришел взглянуть, как спят Николаев и Быковский. Приоткрыв дверь в их комнату и убедившись, что они еще крепко спят, он умчался на старт к ракете. За последние дни я убедился, что Сергей Павлович совершенно не жалеет себя и работает с большой перегрузкой и в очень тяжелых условиях. Среди его ближайших помощников много прекрасных людей и специалистов (Бушуев, Феоктистов, Раушенбах, Фролов, Шабаров и другие), но нет ни одного хорошего организатора, и поэтому ему лично приходится решать тысячи мелких вопросов.

Отгремели еще два исторических дня. Вчера Николаев, а сегодня Попович взмыли в космос - впервые в мире сразу два пилотируемых корабля бороздят околоземное космическое пространство. Сейчас 9 часов вечера, наш домик опустел. Двое из его жильцов - в космосе, двое дежурят на командном пункте, а трое отдыхают после дежурства. Полчаса назад я, очень уставший, прямо с дежурства заехал сюда. Попытаюсь, насколько это возможно в моем состоянии (40 часов без сна, на 35-градусной жаре и в предельном нервном напряжении), описать последовательно оба дня пуска.

Все члены Госкомиссии подписали задание на полет. Комиссия заслушала и приняла к сведению доклад метеоролога (антициклон, ясно, скорость ветра 6-7 метров в секунду) и доклад Яздовского о состоянии космонавта. Когда после заседания Госкомиссии я вернулся в домик космонавтов, Николаев и Быковский уже встали. После завтрака мы, по старому русскому обычаю, на минутку присели, пожелали Андрияну успешного полета и благополучного возвращения. Карпов точно по расписанию в 8:50 усадил Николаева и Быковского в Волгу и повез их в МИК. Процедура медосмотра и надевания скафандров была выполнена без замечаний. Посмотреть всю процедуру одевания космонавтов приезжали Смирнов, Королев и Руденко. Убедившись в отличных медицинских показаниях Николаева и нормальном ходе облачения его в скафандр, я вместе с Гагариным и Титовым поехал на старт. Наши отношения с Королевым в эти предстартовые часы и минуты были вполне нормальными. Мы заключили неподписанный мир ради большой и ответственной цели: одновременного полета двух кораблей, и дружно работали рядом (в 10 метрах от ракеты расположен небольшой бетонированный козырек - здесь КП Королева и все средства связи). На КП только Королев, Гагарин, Смирнов, Бармин, Кириллов и я. На мне лежала вся ответственность за предстартовую подготовку космонавта и за связь с ним.

В 7:30 на старте, в новом помещении по соседству с бункером, состоялось заседание Госкомиссии по пуску. Первым о готовности носителя и Востока-3 доложил инженер-полковник Кириллов. Затем все главные конструкторы (Бармин, Косберг, Исаев, Гусев, Алексеев, Кузнецов, Воронин, Ткачев, Богомолов и другие) и последним Королев коротко доложили: Все проверено, в надежности работы систем - уверены .

13 августа.

В 11:30 подъехал специальный автобус с двумя космонавтами, одетыми в скафандры. Николаев с помощью Карпова вышел из автобуса и доложил Смирнову: Товарищ председатель Государственной комиссии, космонавт Николаев к полету готов . Смирнов, Королев, Келдыш и Руденко поцеловались с Николаевым, желающих целоваться было еще больше десятка, пришлось их немного потеснить. Николаев поднялся к лифту и, обернувшись к присутствующим, поблагодарил всех за подготовку к полету. На минуту голос у него дрогнул, и последние его слова мало кто разобрал - дверь закрылась, и лифт медленно пополз вверх к Востоку-3 ...

Вчера я так сильно устал, что не смог закончить записи за 11 августа, - попробую сейчас дополнить их. Перед стартом Николаев больше, чем положено, затратил времени на осмотр оборудования кабины и проверку агрегатов. Зная его олимпийское спокойствие и методичность в работе, я не мешал ему навязыванием радиопереговоров, но Королев нетерпеливо ждал связи и за 10 минут до программного установления связи потребовал от Быкова - заместителя Главного конструктора Гусева - объяснений, почему нет связи с космонавтом. Я объяснил Сергею Павловичу, что Николаев занят проверкой оборудования и через 8 минут выйдет на связь, как положено. Королев удовлетворился объяснениями. Точно в положенное время мы услышали голос Николаева. Он доложил: Проверку оборудования кабины и средств связи закончил; температура в кабине - 26 градусов, влажность - 50 процентов, к полету готов, самочувствие отличное . В первых радиопереговорах Андриян немного спешил, но после напоминания - не торопиться - его дикция стала лучше. Радиопереговоры с Николаевым вел, в основном, Гагарин, кроме него говорили Королев, Смирнов и я...

Слушали переговоры по КВ Николаева с Поповичем. Сейчас я дежурю на КП, на часах 7:30 по московскому времени. Полет проходит нормально: Николаев пошел на 31-й, а Попович - на 16-й виток. Николаев проснулся сам в 4:40, а Поповича разбудили в 4:53, семичасовой сон космонавтов был хорошим.

Я выступил против продления полета на 4-е сутки, хотя и признал, что прогнозы врачей и космонавтов по влиянию невесомости на организм человека, основанные на суточном полете Титова, оказались неправильными: Николаев и Попович чувствуют себя хорошо. Есть полная уверенность, что трехсуточные полеты будут выполнены успешно, но не надо забывать, что вход в атмосферу и спуск с парашютом потребуют максимального напряжения от космонавтов (по прогнозу в районе приземления будет ветер с порывами до 15-18 метров в секунду). Космонавты должны иметь достаточно сил, чтобы благополучно закончить полет. Продление полета еще на одни сутки - цель желательная, но она не может оправдать риска потерять или покалечить ослабленного космонавта.

Сейчас 22:30, я только что добрался до домика космонавта. Было бурное заседание Госкомиссии и еще более бурное совещание у Смирнова. На Госкомиссии обсуждался вопрос о возможностях продления полета на срок более трех суток по техническому состоянию кораблей и по физическому состоянию космонавтов. На Востоке-3 беспокоило понижение температуры до 13 градусов. При старте температура была 27 градусов, но за 29 витков полета она снизилась до 13 градусов и держалась такой до 36 витка. Николаев доложил, что он намеренно поддерживает такую низкую температуру. По техническому состоянию корабля Восток-3 было отмечено, что в течение десяти ночных витков не работал бортовой Трал , и не записывались телеметрические данные. Решили, что по техническому состоянию кораблей можно продлить полет и на четвертые сутки. У меня нет никаких сомнений в технике - она выдержит и обеспечит и более длительный полет. Вопрос в том, как такое решение может отразиться на здоровье космонавтов. Яздовский, Парин и Королев твердо высказались за полет на четверо суток. После них выступили Богомолов, Воронин, Кузнецов, Пилюгин, Алексеев и другие главные конструкторы. Все они поддержали Королева.

Полчаса назад заходил Сергей Павлович - он очень недоволен поведением Руденко, похвалил меня за прямоту и откровенность, сказав, что для него мое выступление самое ценное, а все остальное - болтовня. Я еще раз посоветовал ему подумать и не перетягивать очень уж напряженные струны. Договорились, что завтра в 7 утра соберемся и окончательно решим, когда заканчивать полет Николаева. В знак восстановления наших хороших отношений Сергей Павлович забежал в свой домик и подарил мне бутылку холодного пива. Пиво я выпил с большим удовольствием. В два часа ночи я должен быть на КП, сейчас уже 23:5 Четвертую ночь подряд сплю меньше 3-4 часов. Давно я так не уставал - чертовски хочется спать, но хочется и побольше записать об этих исторических событиях.

Все присутствующие очень внимательно меня выслушали. Королев и Смирнов сказали, что мотивы, высказанные мной, заслуживают внимания и их нужно обсудить. После меня выступали Келдыш, Титов, Гагарин и Руденко. Все они высказались примерно в таком духе: Я - за, но... Руденко и Королев устроили перепалку: Смирнов сказал, что и того и другого нужно бы ударить булавой, но ее нет в его распоряжении. Решили поручить Королеву, Каманину и Гагарину переговорить с Николаевым, узнать его состояние, намерения и потом доложить Смирнову согласованное предложение. Всей комиссией пошли вызывать на связь Сокола . Николаев не все понял из наших вопросов, но главное он уловил и сразу же доложил: Чувствую себя отлично, могу продолжить полет еще на одни сутки . Мы пытались узнать, не устал ли он, но на этот прямой вопрос он не ответил и ушел из зоны слышимости. Через две минуты мы установили связь с Беркутом и дали ему задание спросить Сокола об усталости. Попович, если судить по голосу, чувствует себя хорошо, а Николаев - утомлен.

13:30 по местному времени, опять я один. В комнате необычная тишина, а за окном слышны резкие порывы ветра. С 2 до 8 часов я дежурил на КП. Николаев и Попович сегодня проснулись около 4:00 по московскому времени. Через Хабаровск по КВ передали доклад Николаева: Спал хорошо, просыпался один раз. Самочувствие прекрасное, продолжаю полет по программе. Температура - 12 градусов, давление - 1,1, влажность - 70 процентов, все другие параметры кабины в норме . Аналогичное сообщение поступило и от Поповича. В 7 часов утра началось заседание Госкомиссии, на котором единогласно решили сажать оба корабля 15 августа: Восток-3 на 65-м витке, а Восток-4 - на 49-м. Я не возражал против продления полета Николаева еще на одни сутки по следующим мотивам: он вчера сам дал согласие на продление полета; его самочувствие отличное, некоторая вчерашняя усталость снижена хорошим сном; сегодня очень сильный ветер в районе приземления - до 20 метров в секунду.

14 августа. Домик космонавта.

Сейчас 15:00 по местному времени, я немного отдохнул и пообедал, до очередного заседания комиссии еще два часа, а до дежурства на КП - пять часов. Попытаюсь продолжить заметки о старте Николаева.

Члены комиссии поручили мне передать Николаеву через Елизово: Ваш доклад получили. Желаем вам успеха. Полет Соколу продлен на одни сутки, посадка будет произведена на 65-м витке . Николаев телеграмму принял и ответил: Благодарю, все ясно . Долго совещались о порядке работы с космонавтами после их приземления. Москва уже планирует встречу Сокола и Беркута на субботу - 18 августа. Наши планы о трехсуточном медосмотре космонавтов и обстоятельном разборе полета на Госкомиссии, по-видимому, будут скомканы. Пока предполагается посадка в районе Караганды, доставка космонавтов в Куйбышев и вылет в Москву из Куйбышева после проведения медосмотра и заседания Госкомиссии.

Подготовка к старту и пуск Востока-4 мало чем отличались от подготовки и пуска Востока-3 , только все работали в еще более жестких условиях по времени, и на лицах каждого было больше признаков переутомления. Можно гордиться высокой точностью стартов по времени: за трое суток до пусков было принято решение: старт Николаева - 11 августа в 11:30 по московскому времени, старт Поповича - 12 августа в 11:08, и назначенные сроки пусков были выдержаны с точностью до 0,5 секунды.

...Николаев долго и обстоятельно усаживался в корабле, внимательно проверил всю аппаратуру и только после этого вышел на радиосвязь с КП. Подготовка ракеты и корабля к старту шла ритмично и размеренно, все операции выполнялись точно по графику. После объявления двадцатиминутной готовности я передал Николаеву, что мы с Гагариным переходим в бункер и через 2-3 минуты будем вести связь оттуда. Гагарин был в бункере первый раз, я - второй (не считая посещений бункера в учебных целях). Установив связь с Николаевым и предупредив его о необходимости надеть перчатки и закрыть гермошлем, я передал микрофон Гагарину. Через 2-3 минуты в рубке появился Королев, боевой расчет замер - слышались лишь короткие четкие команды и доклады исполнителей. Кроме Королева, Гагарина и меня в рубке были Келдыш, Пилюгин, Шабаров и полковник Кириллов. Командовал пуском Кириллов. В эти томительные минуты ожидания старта больше всех волновался Сергей Павлович: он лучше всех знал и достоинства и недостатки своего детища. Он весь был - воплощение напряженного внимания, в руках держал телефонную трубку с красной полоской, чтобы в случае аварии успеть вовремя прокричать, как он говорит, петушиные слова - условную команду на катапультирование космонавта. После команды Старт и начала отсчета секунд: 10, 20, 30... 100, 110, 120... 500... 600... все ждали отсчета 687... Нормальная работа всех агрегатов ракеты до 687-й секунды означала выход третьей ступени и корабля на орбиту. На 720-й секунде произошло отделение корабля от носителя и Восток-3 , расправив свои антенны, возвестил миру о новой большой победе советского народа на пути освоения космоса. Через 2 часа после старта, когда были уточнены данные орбиты, Востока-3 , мы доложили о полете Хрущеву, Козлову и Устинову. Из разговора с Козловым мы все поняли, что Николаеву присвоено звание подполковника, но услышав наши дружные аплодисменты, он стал уточнять решение и через несколько минут передал, что Николаеву присвоено звание майора.

Через два часа после получения достоверных сведений о благополучной посадке Николаева и Поповича я с группой товарищей (Яздовский, Гагарин, Горегляд, Парин и другие) вылетел в Куйбышев, чтобы организовать там встречу и размещение космонавтов, прилетающих туда на Ил-18 из Сары-Шаган. На аэродроме Тюра-Там оперативный дежурный неожиданно доложил: В Куйбышев лететь нельзя, там сильная гроза . Мы все же взлетели, надеясь, что гроза пройдет за время нашего полета до Актюбинска, но, к сожалению, грозовой фронт оказался настолько мощным, что нам пришлось сесть в Актюбинске. Ознакомившись с метеообстановкой и переговорив с КП ВВС Куйбышева, я решил лететь в Оренбург.

15 августа. Борт самолета Ил-14 - Оренбург.

Сегодня моей внучке Оленьке исполнилось три года. Я уже две недели не видел ее и очень скучаю - хотелось из Куйбышева позвонить в Москву и поздравить своих с днем рождения Оли. Правда, позвонить можно и из Оренбурга, но это потребует много времени, а мне так хочется спать, что я чувствую, как иногда меня покачивает...

Сегодня большой день не только для нас - советских людей, - но и для всего мира: после четырехсуточного космического полета майор Николаев произвел отличную посадку, а через шесть минут недалеко от него приземлился после трехсуточного полета подполковник Попович. Для меня это был день напряженной борьбы, предельного нервного напряжения и большой победы. Позже я обязательно восстановлю подробнее весь ход подготовки к посадке двух космических кораблей.

16 августа.

В Оренбурге мы все разместились на ночь в профилактории летного состава истребительного училища. На аэродроме нас встретили руководители училища, накормили хорошим ужином и привезли сюда на отдых. Надо бы продолжить записи в дневнике, но нет ни сил, ни настроения. На завтра, на 5 часов по московскому времени, я назначил вылет в Куйбышев; не позже 3:30 придется подниматься, так что больше 5-6 часов не поспишь. Иду спать...

По размокшим и грязным дорогам с трудом добрались до аэродрома. На аэродроме нет ВПП, взлетали прямо с грунта. В районе Оренбурга погода плохая, продолжается дождь, видимость плохая, но штурман доложил об улучшении погоды в Куйбышеве. Перед взлетом начальник летного училища сообщил мне, что ему приказали подготовиться к приему самолета Ил-18 с Николаевым и Поповичем в Оренбурге. Я подтвердил необходимость готовиться к приему самолета с космонавтами на случай ухудшения погоды в Куйбышеве.

Всю ночь была гроза и шел дождь - прогноз и запрещение полета в Куйбышев полностью оправдались. Проснулся в 2 часа и спать уже больше не мог. Поднял всех наших, готовимся к отъезду на аэродром. Гагарину я вчера разрешил ночевать у родственников - в семье сестры его жены, и он приедет прямо на аэродром. Кстати, вчера перед вылетом из Тюра-Тама на самолет опоздали полковники Азбиевич и Смирнов. Когда самолет уже выруливал, они подъехали на газике и замахали руками. Гагарин и другие просили взять опоздавших, но я решил хорошенько их проучить, особенно Азбиевича, которому я уже я десятки раз указывал на его неорганизованность.

В 9:40 на самолете Ил-18 прилетели из Сары-Шагана Николаев и Попович. Я поднялся в салон самолета и крепко их поцеловал. Оба выглядят отлично, и я сказал им, что не ожидал увидеть их такими бодрыми.

В 8:30 произвели посадку на аэродроме Кряж. Нас встретили командующий ВВС округа генерал-лейтенант Цедрик, генерал-лейтенант Шевченко, секретари обкома. Прямо с аэродрома поехали к первому секретарю обкома А.С.Мурысеву. Со мной были Гагарин, Горегляд и Яздовский, всех остальных направили для размещения в военный санаторий.

В 16:40 на заводском аэродроме мы с руководством области и округа встречали самолет Ан-10, на котором прилетели члены Госкомиссии. В 17:30 на обкомовской даче состоялось заседание Госкомиссии с заслушиванием отчетов Николаева и Поповича. Отчеты были записаны на пленку, кроме того, основное содержание отчетов я записал сам (ниже даны лишь некоторые фрагменты докладов Николаева и Поповича).

На нескольких обкомовских машинах быстро домчались до обкомовской дачи. Целая орава врачей во главе с Яздовским набросилась на ребят и будет исследовать их состояние до 18 августа. Прежде чем передать ребят в руки врачей, я пригласил Гагарина, Титова, Николаева, Поповича и договорился с ними о форме доклада на Госкомиссии и о выводах из анализа полета. Главные выводы: человек может сохранять хорошую работоспособность в длительном космическом полете; главное действующее лицо в космосе - человек, а не автоматы; необходимо построить в 1963 году 5-10 Востоков , чтобы чаще летать в космос; надо существенно усовершенствовать аппаратуру наблюдения.

Пролетая над Турцией, видел аэродром, отлично видны ночью города и ВПП. Видел много морских кораблей, на побережье видны дороги и пирсы... При включении ТДУ ощущался толчок и была слышна в течение 42-х секунд ее работа. В плотных слоях атмосферы корабль вращался с разными угловыми скоростями. Перегрузки порядка 8-9 единиц я переносил лучше, чем на Земле. В районе посадки оказалось много камней, но я приземлился на ровную площадку 2х2 метра...

Доклад Николаева: Отрыв ракеты плавный, перегрузки нарастают плавно, вибрации небольшие, но они усиливаются в конце работы 2-й ступени носителя. Максимальные перегрузки достигали 6-7 единиц. Отделение ступеней заметно по спаду перегрузок. Слышно окончание работы 3-й ступени и отделение (толчком) от носителя. Наблюдение за Землей не состоялось, и было обидно, что полет начал с невыполнения упражнения. Провел ориентацию, выполнение которой усложнилось тем, что я в кресле сидел выше нормального... За 15 минут до старта Поповича я сориентировал корабль, и в 11:03 угол наклона корабля составил 73 градуса. Смотрел, но взлета корабля не видел... Связь с Зарей в течение первых суток полета была плохой (много шумов, сильные помехи), на 4-м витке я половину разговора с Хрущевым не слышал, но в течение 2-х, 3-х и 4-х суток полета связь была уже лучше... С Глобусом работать легко и полезно (спасибо Даревскому). Производил 4 отвязывания, первое - очень осторожно, - после освобождения тянет вверх и вперед. Передвижение легкое, в отвязанном положении вел связь и киносъемку. Координация движений хорошая, плавать приятно... Выполнял физические упражнения, делать можно все, но мало пространства. После выполнения физических упражнений самочувствие бодрое. На четвертые сутки резко поворачивал голову влево и вправо - ничего плохого. За все время полета неприятных ощущений не было. Тренировки вестибулярного аппарата были очень полезны...

После заседания вся комиссия собиралась улететь в Москву, но там испортилась погода, и вылет отложили до утра. Сейчас 23:15, вся компания вместе с областными руководителями уже изрядно напилась. Я посидел с ними минут тридцать и, почувствовав отвращение к этой братии, ушел к себе в комнату. Карпову я поручил увести Николаева и Поповича - им время спать.

Доклад Поповича: Задание выполнил, готов снова лететь. Следует несколько сократить медицинский осмотр перед стартом. На старте связь иногда пропадала... Провел ориентацию в тени Земли. Очень хорошо виден бег Земли, особенно при редкой облачности. Ориентировать корабль по звездам и земным целям можно, если расширить возможности ручной ориентации... УКВ-режим не нужно включать автоматически (очень много шума до начала связи). Когда сам включаешь УКВ, шума меньше. Связь с Соколом была очень хорошей, особенно за экватором... Все медицинские тесты и вестибулярные пробы выполнял. При резком движении головой вперед и назад ощущались некоторые ненормальности. Пульс в космосе был 54-60 ударов в минуту, полный и ритмичный. Сон хороший - за ночь просыпался один раз. На ночь выключал вентилятор скафандра... Катапультирование было плавное. После открытия основного парашюта зачековал запасной, как и Николаев. Через 20 минут появился поисковый самолет. Отстрела антенн НАЗа не было (как и у Николаева)...

Вчера пьяные разговоры и поцелуи продолжались до двух часов ночи. Попович и Николаев легли спать около полуночи, а Гагарин, Титов и другие ребята еще долго общались с захмелевшей руководящей компанией. Королев и Келдыш пили мало и раньше других ушли спать. Смирнов и Мурысев гуляли дольше других, им помогал Горегляд. Правда, Смирнов держался хорошо.

17 августа. Куйбышев.

Сейчас 21:00, все улетели в Москву -на даче остались только Николаев, Попович, доктор Никитин, подполковник Титов С.М. и я. Перед вылетом группы Горегляда все космонавты, врачи и другие офицеры ВВС отобедали вместе с областными руководителями. Председатель облисполкома Дегтярев и генерал Горегляд перебрали лишнего и вели себя плохо. Я увидел Горегляда в тот момент, когда он в комнате отдыха отчитывал Николаева за нескромность. Николаев очень скромный человек, и только Горегляду могла померещиться его нескромность , выразившаяся в том, что он попросил направить в Москву на встречу космонавтов мужа своей сестры Ильина, находящегося в Чебоксарах. Руденко из Москвы приказал Цедрику доставить Ильина в Куйбышев, а из Куйбышева на Ил-18 - в Москву. Это распоряжение Руденко нельзя считать разумным: задерживать на 8 часов вылет пяти космонавтов и большой группы офицеров из-за одного человека едва ли целесообразно. Вместо того, чтобы исправить ошибку Руденко, Горегляд не нашел ничего более умного, как совершенно незаслуженно обидеть Николаева. Пришлось резко оборвать эту пьяную и неумную выходку Горегляда.

Сегодня я проснулся в 6 утра - все еще крепко спали, - через несколько минут появились Смирнов и Руденко. В 9 часов все члены Госкомиссии на самолете Ан-10 вылетели в Москву. Председатель Куйбышевского совнархоза Литвинов просил меня организовать встречу рабочих 1-го и 18-го куйбышевских заводов с Гагариным и Титовым. Гагарин и Титов с генералом Гореглядом уже уехали на завод, а мне приходится отбивать дерзкие атаки представителей прессы, кино, радио и телевидения. Из-за вчерашнего нарушения режима Николаев и Попович сегодня спали хуже, чем в космосе. Все специалисты-врачи доложили, что общее их состояние хорошее, но есть признаки небольшого утомления.

18 августа.

Перед обедом мы (Гагарин, Титов, Карпов, Яздовский, я и другие) на трех катерах совершили замечательную поездку по Волге, а после обеда повторили эту прогулку для Николаева и Поповича. Люди на берегу, рыбаки и пассажиры судов немедленно узнавали новых героев космоса и горячо их приветствовали. Вся четверка побывавших в космосе - Гагарин, Титов, Николаев и Попович - подписала вместе со мной приветствие моей внучке Оленьке в день ее рождения - 15 августа. После прогулки занимался с Николаевым и Поповичем - готовил их к рапорту Хрущеву. Вместе с ними просмотрел и поправил тексты их речей на Красной площади.

14 августа в 17:00 на Госкомиссии обсуждался вопрос о продлении полета Поповича на четвертые сутки. Перед заседанием Смирнов и Королев разговаривали с Н.С.Хрущевым и Ф.Р.Козловым. Хрущев высказал мысль, что если по технике корабля и по состоянию здоровья Поповича нет никаких замечаний, то почему мы будем его обижать, - нужно запросить Поповича и, если он желает и может летать больше трех суток, разрешить ему продолжить полет на четвертые сутки. Руденко переговорил с маршалом Гречко, который также поддержал это предложение. Таким образом, когда перед заседанием Госкомиссии мы собрались в узком кругу (Смирнов, Королев, Келдыш, Руденко, Пилюгин и я), все мои партнеры по переговорам, кроме Королева, заняли твердую позицию - продолжить полет Поповича на четвертые сутки. Сергей Павлович занял двойственную позицию: Задание полностью выполнено, мы уже продлили полет до четырех суток Николаеву, пойдя на это с некоторым риском. Для прекращения полета Поповича нет технических и медицинских причин, но я не вижу большой цели в продлении полета, хотя и не буду голосовать против такого решения .

Сегодня страна празднует День авиации, и по счастливому совпадению Москва в этот день встречает Николаева и Поповича. Встреча назначена на 14 часов, на самолете Ил-18 мы будем взлетать в 11:5 Сейчас 6 часов утра, ребята еще спят, и у меня есть время, чтобы хоть как-то отразить в дневнике все то, что происходило на заседаниях Госкомиссии перед посадкой Сокола и Беркута .

Условия посадки Поповича на 65-м витке будут неблагоприятны по местности и метеоусловиям во всех трех заданных районах.

Я высказался твердо против продления по следующим мотивам:

В корабле Поповича температура 12-11 градусов и имеет тенденцию понижаться, влажность в корабле также снижается к нижнему пределу - малая влажность и низкая температура могут затруднить обеспечение космонавта кислородом.

Попович ведет себя в полете излишне активно, он не экономит свои силы, как это делает Николаев, - есть основания опасаться, что Поповича не хватит на четвертые сутки полета.

Всю ночь с 14 на 15 августа я был на командном пункте, изучал метеообстановку и условия посадки во всех трех районах приземления, консультировался со специалистами и врачами по состоянию здоровья Поповича и разбирался с Ворониным, к чему может привести дальнейшее падение температуры и влажности. В 7 часов утра Госкомиссия снова собралась на заседание. К этому времени к нам начали поступать тревожные сведения. Температура в корабле Восток-4 понизилась до +10 градусов - нижнего предела нормы, влажность снизилась до 35 процентов. Попович, проснувшись в 4 часа утра, доложил, что самочувствие у него отличное, но падение температуры и влажности начинают его беспокоить. Он сообщил: Температура и влажность продолжают снижаться, мною приняты все необходимые меры, но падение продолжается . Всем стало ясно, что нормальное обеспечение кислородом Поповича находится под угрозой. Келдыш, я, Руденко высказались за немедленную посадку Востока-4 на своей территории (как раз подходил 49-й расчетный для посадки виток), но Смирнов и другие еще упорствовали. В это время принесли радиограмму от Поповича: Наблюдаю грозу ...

Все очень внимательно меня выслушали, но не согласились с моими доводами. На заседании Госкомиссии все (Келдыш, Смирнов, Руденко, Пилюгин, Богомолов, Воронин и другие) единодушно высказывались за продление полета Поповича. Пришлось выступить против всех и повторно изложить свою позицию в этом вопросе. Я сказал: Вчера мы продлили полет Николаеву, и теперь он будет совершать посадку в трудных условиях - на каменистый грунт и при сильном ветре. Если была цель в продлении полета Николаева, то в данном случае такой цели нет. Следует учитывать и то, что состояние техники и космонавта на Востоке-3 значительно лучше, чем на Востоке-4 . Меня поддержали Гагарин, Бушуев, Феоктистов, Белоусов, после чего многие заколебались. Решили полет Поповичу продлить, если он выскажет такое желание. Комиссия поручила Королеву, мне и Гагарину провести переговоры с Поповичем и всем составом тронулась за нами на КП, чтобы услышать решение Беркута . На вопрос Королева: Беркут , как вы себя чувствуете? Ваш полет подходит к концу, каковы Ваши планы? Попович немедленно ответил, что он планирует садиться на 65-м витке, поскольку самочувствие у него превосходное - перьвий сорт (любимое выражение Королева). После такого ответа комиссия подтвердила свое решение. Смирнов связался по телефону с Козловым и Хрущевым и доложил им о принятом решении и о том, что против него высказались Каманин, Гагарин и еще несколько человек. Хрущев, убедившись, что Попович за продление полета, дал свое согласие на то, чтобы продолжить полет.

...В 11:35 на Ил-18 вылетели из Куйбышева в Москву, кроме меня и космонавтов в самолете: доктор Никитин, особист Титов и около дюжины представителей прессы и кино (Романов, Денисов, Борзенко, Остроумов, Мельников, Песков, Гасюк, Афанасьев и другие). Ребята сегодня хорошо выспались, до завтрака я с ними по два раза прорепетировал рапорты Хрущеву и их выступления на Красной площади. Попович читает текст хорошо, а Николаев запинается на некоторых трудных словах -пришлось слов пять выбросить, а некоторые фразы укоротить. Завтракали небольшой компанией: председатель облисполкома, два секретаря обкома, командующий округом, Николаев, Попович и я. После завтрака Мурысев вручил Николаеву и Поповичу подарки. Поблагодарив за теплую встречу, подарки и гостеприимство, ребята вручили руководителям области фотографии четверки космонавтов с автографами. После взлета я разрешил прессе с полчаса поиздеваться над небесными братьями , а затем увел их в салон и категорически запретил приставать к ним. В Куйбышеве с утра был дождь, но перед вылетом погода улучшилась. В Москве обещают приличную погоду.

Гроза - это условный код, означающий рвоту. Вся комиссия заволновалась, все стали требовать немедленной посадки. В нашем распоряжении для принятия решения было 4О минут. Смирнов и Королев решили еще раз запросить Поповича о его самочувствии и получили такой ответ: Чувствую себя отлично, наблюдал метеорологическую грозу и молнию . У меня и у Гагарина возникли сомнения в правдивости последней радиограммы Поповича. Возможно, он испытал небольшой приступ тошноты, который быстро прошел, и он, устыдившись своей минутной слабости и поспешности сообщения о грозе (по инструкции докладывать о грозе космонавт обязан немедленно), забил отбой. Выяснить, какую грозу наблюдал Попович, будет нелегко, но выяснять будем обязательно.

Вчера в самолете я еще несколько раз прослушал рапорты Николаева и Поповича Хрущеву и их выступления на Красной площади. В 13:20 к нашему самолету подстроились семь истребителей - почетный эскорт, в сопровождении которого мы несколько раз прошли над различными районами Москвы. На улицах и площадях было очень много народу. Ровно в 14 часов открылась дверь нашего самолета, и ребята пошли на новое испытание. Николаев признался, что встреча, рапорт и выступления волнуют его больше, чем полет в космос. Я остался в самолете и не пожалел об этом; через иллюминатор самолета весь процесс встречи был виден лучше, чем с любого места на земле. С рапортами Хрущеву ребята справились хорошо. Никита Сергеевич, а за ним все члены президиума ЦК и родственники космонавтов обнимали и целовали Николаева и Поповича; пионеры преподнесли им цветы. Потом Хрущев, Николаев и Попович, отвечая на приветствия собравшихся, прошлись вдоль ограды. В первую открытую машину, обвитую гирляндами цветов, сели Николаев и Попович с родителями, Мариной и Наташей (жена и дочь Поповича - Ред.) . Во вторую машину сели Хрущев, Жак Дюкло и другие иностранные товарищи. Хрущев только что прилетел из Крыма, и с ним, по-видимому, прилетели отдыхающие у нас иностранцы. После того, как первые правительственные машины уехали, я вышел из самолета. Меня встречали Муся и Оленька. Встречу с женой и внучкой я не променял бы ни на какую другую самую высокую встречу. С аэродрома мы направились прямо домой. Когда мы подъехали к Малому Каменному мосту, митинг на Красной площади уже начался; все улицы и мосты были забиты демонстрантами - пришлось сойти с машины и добираться до дому пешком.

19 августа. Москва.

20 августа.

Вечером мы с Мусей пошли на прием в Георгиевский зал Кремля. На приеме были все космонавты с женами, пятерка космонавток, Карпов, Масленников, Яздовский, Волынкин, Горегляд и Аристов. От ВВС были также Руденко, Рытов, Пономарев и Кутасин. Промышленность на приеме была представлена очень широко, а ВВС - ограниченно. В ответ на вручение звезд Героев ребята выступили коротко, но вполне нормально. Выступая на приеме, Хрущев подчеркнул связь космонавтики с авиацией, он сказал: Не было бы авиации, не было бы и полетов в космос... Авиация хорошо подготовила летчиков-космонавтов, которые блестяще справились с возложенными на них задачами...

В 8:45 на двух Чайках приехали Николаев и Попович, и мы отправились к Королеву. Там мы узнали печальную весть. Сергей Павлович заболел, и его отправили в больницу. На митинге было 5-6 тысяч человек. Выступали Николаев, Попович, Гагарин, Титов, Бушуев, Мишин, Келдыш, Смирнов и другие. Митинг по содержанию был хороший, но настроение всем портил непрерывный дождь. Ребята на митинге и в узком кругу (с бокалами) выступали удовлетворительно.

В 8:00 я был уже в Главном штабе ВВС. Только что говорил по кремлевке с Николаевым. Ребята вместе с родственниками гостят в правительственных особняках на Воробьевых горах. Минут через сорок Николаев и Попович приедут ко мне, и мы поедем к Сергею Павловичу Королеву. Он хочет поддерживать традицию: после кремлевских торжеств космонавты едут на митинг к строителям космических кораблей и носителей и в торжественной обстановке передают Главному конструктору свои бортжурналы.

21 августа.

С 16:00 до 18:30 был у Келдыша; при участии Тюлина, Волынкина, Яздовского, Феоктистова и других товарищей готовились к пресс-конференции, которая должна состояться 21 августа. Тексты выступлений Николаева и Поповича почти не требовали исправлений.

Сегодня в полночь мне нужно будет вместе с членами Госкомиссии вылетать на Зарю , поэтому я решил собраться, помыться, отогнать на дачу автомашину и прямо с дачи ехать на Чкаловский аэродром.

К девяти утра Николаев, Попович, Гагарин и Титов приехали ко мне в Главный штаб ВВС. Около двух часов все вместе готовили Николаева и Поповича к пресс-конференции, потом поехали в Академию наук к Келдышу. Была теплая короткая встреча без речей, присутствовали виднейшие ученые страны. В 12 часов в актовом зале МГУ Келдыш открыл пресс-конференцию, выступили Яздовский, Благонравов, Николаев и Попович. Все речи показались мне очень длинными, особенно долго и медленно читал свой доклад Николаев. Ошибок в выступлениях не было, но было бы лучше сделать их покороче, и побольше времени оставить для ответов на вопросы. На все заданные им вопросы Попович и Николаев отвечали хорошо.

До аэродрома добрался с небольшим приключением. В пути я немного подремал и был за это наказан; шофер прозевал поворот с бетонки на Щелково и повез меня к Ярославскому шоссе - пришлось возвращаться назад... Когда я приехал на аэродром, там уже были Келдыш, Рязанский, Кузнецов, Богомолов, Ишлинский, Керимов и другие члены Госкомиссии. Через несколько минут подъехал Смирнов, и точно в 24 часа мы взлетели и взяли курс на восток. С нами на старт летят пять девушек-космонавток, их сопровождают двое Никитиных: врач - подполковник А.В.Никитин и парашютист - полковник Н.К.Никитин.

22 августа. Борт самолета Ан-1 Тюра-Там.

Пуск на Венеру перенесен с 22 на 24 августа. Сейчас у меня нет тех больших забот и ответственности, которые были в дни подготовки и полетов Николаева и Поповича. Мне предстоит ознакомиться с автоматической межпланетной станцией, участвовать в заседаниях Госкомиссии, подписывать полетное задание, но все это меня совершенно не волнует. Я не убежден в целесообразности предстоящих пусков. Как и пуски на Венеру в 1960 году, эти пуски будут стоить очень дорого, а их целесообразность и эффективность сомнительны; было бы разумнее в ближайшие 2-3 года все наши усилия сосредоточить на освоении Луны и околоземного космического пространства, а не распылять средства на путях к Венере и Марсу. К тому же еще в 1960 году я довольно основательно ознакомился и с ракетой, и с АМС и при этих пусках едва ли увижу много нового.

В 6:10 по местному времени произвели посадку на аэродроме Тюра-Там. Нас встретил генерал Войтенко, с ним мы доехали до десятой площадки. И вот я опять в нулевом (маршальском) корпусе в квартире N 1, где я жил несколько дней перед полетом Николаева и Поповича. Здесь все по-старому, ничего не изменилось, только стало попрохладней и поменьше людей.

23 августа. Тюра-Там.

Говорил с Аристовым по ВЧ , просил его через ракетные войска ускорить разрешение на выдачу пропусков космонавткам. Пока они еще не получили пропусков, и мы не можем организовать с ними занятия на носителе, старте, измерительном пункте и на других объектах. У меня сейчас много свободного времени - это непривычно и потому неприятно. Неделю тому назад я едва выкраивал 2-3 часа в сутки на отдых, в Москве также было и осталось очень много работы, а здесь мне практически нечего делать. Придется набраться терпения и выполнять глупый приказ Руденко. Буду надеяться, что 25 августа я выберусь отсюда, а за эти дни познакомлюсь с техникой и расчетами траекторий полета АМС и ... отдохну.

Сегодня хорошее, солнечное утро, температура не выше 20 градусов, в открытые окна дует прохладный ветерок. Мимо моего окна пробежали космонавтки - они занимаются утренней зарядкой. Вся пятерка: Соловьева, Терешкова, Еркина, Кузнецова и Пономарева сейчас в хорошей спортивной форме. Нога у Еркиной поправилась (у нее было повреждение связок при парашютном прыжке), и она почти ни в чем не отстает от своих подруг. Кто из них полетит первой? Этого не могу сказать даже я, но наиболее вероятными кандидатами будут, по-видимому, Пономарева, Соловьева и Терешкова. Вчера вместе с Никитиным беседовали с ними о продолжительности предстоящего женского полета. Все они считают, что полет должен быть многосуточным ( Почему мы должны отставать от ребят? )...

Вчера на 2-й площадке в здании МИКа состоялось заседание Госкомиссии под председательством Смирнова. О готовности ракеты и АМС доложил инженер-полковник Кириллов, после него выступали главные конструкторы систем - Рязанский, Белоусов, Богомолов, Кузнецов и другие. Черток доложил о полной готовности АМС, а Шабаров подтвердил доклад Кириллова о готовности носителей. Комиссия решила разрешить вывоз ракеты на старт в 5 часов 23 августа и готовить пуск на 6 часов по московскому времени 25 августа. Затем был заслушан доклад полковника Левина о готовности измерительного комплекса и утверждены оперативные группы на старте, в Москве и Симферополе для наблюдения за полетом АМС. После окончания заседания Смирнов, Келдыш, Черток, Кириллов и я наметили план дальнейших работ и рассмотрели варианты и сроки повторных пусков на Венеру. Решили, что утром 25 августа группа членов Госкомиссии вылетит в Евпаторию и примет участие в 10-часовом сеансе связи с АМС. Решили также второй пуск на Венеру провести обязательно 31 августа, если два пуска будут удачными, то третий пуск не проводить. Смирнов и Келдыш согласились с программой занятий космонавток, включающей ознакомление с носителем и АМС, изучение стартовой установки, измерительного пункта, системы связи Заря и расчетов вывода АМС на орбиту вокруг Земли и на траекторию полета к Венере.

С 10 до 12 часов девушки в МИКе изучали носитель и знакомились с устройством автоматической межпланетной станции. Все на 2-й площадке проявляют к ним повышенный интерес. В один из перерывов между занятиями с ними побеседовал Келдыш. Беседовал он неумело, робко и стеснялся больше, чем девушки; приходилось очень часто ему помогать. Всем хорош у нас президент Академии наук, но он еще долго не будет походить на президента. После занятий в МИКе девушки поехали изучать стартовое оборудование. Здесь занятия с ними проводит инженер Хлебников, со старта они поедут на измерительный пункт. Для руководства их занятиями я оставил полковника Никитина.

Только что (около 13:00) вернулся со второй площадки. Из-за неполадок с антенными устройствами АМС стыковка станции с носителем еще не начиналась. Таким образом, вывоз на старт задерживается как минимум на 12 часов. Если не произойдет других длительных задержек, то пуск может состояться в намеченное время - 25 августа в 8 часов.

...Четыре часа полного отдыха - и это в рабочий день! - такого у меня еще не бывало. После обеда я целый час купался в Сырдарье. Река за последние десять дней еще больше обмелела, но прохладная вода в сравнении с раскаленным воздухом доставляет огромное удовольствие. Сейчас у меня остается часа два свободного времени, хочется записать некоторые мысли о наших перспективах в освоении космоса.

Вчера вечером, после того как я ушел спать, с космонавтками беседовал Леонид Васильевич Смирнов. Он сказал, что первый космический полет женщины, продолжительностью до 3 суток, возможен в конце октября этого года. Кроме того, Смирнов пообещал, что он и Королев поддержат ходатайство о постройке в 1963 году еще пяти Востоков . Я считаю, что полет женщины в конце 1962 года возможен, но, учитывая результаты полетов Николаева и Поповича, было бы правильнее перенести его на март-апрель 1963 года и выполнить совместно с мужчинами на 2-3 кораблях, продолжительностью до трех суток для женщины и до 7-8 суток для мужчин. По моим наблюдениям за эти два дня и с учетом того, что я знаю о космонавтках с февраля этого года, наиболее вероятными кандидатами для полета будут Пономарева, Терешкова и Соловьева. Кузнецова наиболее впечатлительная из всей пятерки, ее характер еще не установился. Еркина недооценивает режим питания: ест много пирожных и шоколада, чаще, чем это необходимо, пьет воду; ее нога после травмы еще недостаточно окрепла. По возвращении в Москву необходимо будет как можно быстрее пропустить их через полеты на невесомость и тренировки на центрифуге. По результатам этих испытаний отобрать трех из пяти и только с ними вести специальную подготовку к полету.

Я пробовал говорить на эту тему со Смирновым и Келдышем, они оба, как мне показалось, правильно мыслят, но их сковывает багаж ранее принятых планов и одобренных предложений. Они осторожно высказывают свои соображения, но я доволен уже тем, что Королев, Смирнов и Келдыш согласились с точкой зрения ВВС о необходимости построить еще несколько кораблей Восток . Главный наш противник в этом деле - министр обороны маршал Малиновский. Переубедить его - дело трудное. Перед вылетом из Москвы я узнал, что маршал Гречко вернул наш заказ на строительство десяти Востоков с резолюцией Отложить . Оба маршала тормозят развитие космонавтики, они уверены в своей правоте. Их высокие воинские звания и военная бюрократия мешают близкому общению с ними и лишают нас возможности воздействовать на них. Руднев, Смирнов, Келдыш и Королев лучше понимают военное значение космоса, чем наши самые высокие военные руководители. Обидно за них. По возвращении в Москву нужно будет подготовить письмо Хрущеву за подписью космонавтов. Может быть этот шаг хоть немного расшевелит Генштаб и нашего министра.

Полет Николаева и Поповича опять резко увеличил разрыв между СССР и США в нашу пользу - это признают даже сами американцы. Но что мы должны делать дальше? Сейчас мы готовим пуски двух АМС на Венеру: первая станция должна сесть на планету, а вторая - облететь ее, сфотографировать и вернуться к Земле. В октябре мы будем производить пуски и в сторону Марса, но пока не ясно, когда состоятся новые полеты космонавтов. Для пилотируемых полетов у нас осталось только два Востока . Новый корабль Союз , над которым работает Королев, в 1963 году едва ли будет летать, хотя Королев и обещает, что первый беспилотный Союз полетит в мае 1963 года. Полеты космонавтов принесли нашей Родине небывалый триумф, а пуски на Марс и Венеру остались почти незамеченными, хотя каждый из них стоил значительно дороже. К тому же пуски на Марс и Венеру не имеют никакого военного значения. Учитывая все это, было бы целесообразно все наши усилия сосредоточить на дальнейшем развитии пилотируемых полетов, на создании орбитальных станций и освоении Луны.

7:50 утра, только что закончил физзарядку и искупался в Сырдарье. Кроме меня купающихся не было, только космонавтки, когда я уходил, встретились мне - они дружной стайкой тоже бежали купаться.

24 августа.

До обеда был на второй площадке. Ракета уже на старте, подготовка к пуску идет нормально. Капитан Калинин провел полуторачасовые занятия с девушками по баллистическим расчетам полета на Венеру. Привожу наиболее интересные данные этих расчетов. Лучшее время пуска - 20 августа 1962 года плюс-минус месяц, после 7 сентября пуск уже нецелесообразен. Полет до Венеры при пуске в указанное время будет продолжаться от 90 до 120 суток. При пуске 25 августа полет будет продолжаться 109 суток. Для штатной ракеты - семерки - подготовлена более мощная третья ступень и совершенно новая четвертая ступень. Ракета-носитель для пусков АМС в общей сложности длиннее на 7 метров, чем при пуске Востоков . Третья ступень выводит четвертую ступень и АМС на орбиту вокруг Земли; над Средиземным морем включается четвертая ступень, которая разгоняет АМС до 2-й космической скорости с направлением полета на Венеру. В период между 30-70 сутками полета на борт АМС будет выдана команда для включения корректирующего движка (при полете на Венеру проводится одна коррекция, а на Марс - две). После коррекции АМС продолжает полет прямо к Венере со скоростью 8 километров в секунду. При подходе к атмосфере планеты скорость АМС будет около 2 километров в секунду. Спускаемый аппарат должен привенериться на парашютах. Наземный комплекс связи в Евпатории и Симферополе располагает сантиметровой, дециметровой и метровой радиоаппаратурой. Дальняя связь будет осуществляться на дециметровых узконаправленных волнах (необходима высокая точность ориентировки АМС и определения ее местонахождения). Расчетная дальность наземной и бортовой дециметровой радиоаппаратуры - 500 миллионов километров. В момент встречи АМС с Венерой ее удаление от Земли будет достигать 64 миллионов километров. На борту станции имеется оборудование, которое может сообщить на Землю данные о составе, давлении и температуре атмосферы Венеры. Радиосвязь возможна и после спуска АМС на поверхность Венеры. При входе АМС в атмосферу Венеры и при спуске перегрузки могут достигать 400 единиц - вся аппаратура рассчитана на такие перегрузки. В целях экономии энергии на борту сеансы связи с АМС будут редкими. Первый сеанс связи через 10 часов после старта, а все последующие через 5-10 суток.

Вчера начальник политотдела полигона полковник Пахомов рассказал мне об очень тяжелых жилищных условиях офицеров. Даже здесь, на десятой площадке - столица полигона - многие бесквартирные офицеры живут без семей в общежитии. А офицеры боевого ракетного полка более года размещены в палатках, многие из них по 3-5 лет живут в отрыве от семей. Когда 8 офицеров самовольно уехали к семьям, их решили судить судом офицерской чести. На суде ни один офицер не выступил против дезертиров . Со строительством жилья очень плохо, а Бирюзов, когда приезжал сюда, снял всех рабочих со строительства жилых домов и направил их на объекты. Большое начальство выслуживается за счет подчиненных; вместо того, чтобы доложить о нетерпимых в мирное время условиях жизни военнослужащих, Бирюзов, как и раньше, втирает очки министру обороны и правительству...

25 августа.

С 11 до 12 часов занятия с космонавтками проводил Раушенбах, он рассказал им об основных принципах схемы ручного управления ориентацией корабля и подробно разобрал метод форсированного управления,при котором полный оборот корабля совершается за 12 минут, а также метод, основанный на использовании остаточных угловых скоростей (полный оборот - за два часа). С 12 до 13 часов мы побывали на старте, где я ознакомил девушек со схемой аварийного катапультирования космонавта на старте, рассказал о порядке работы космонавта после его посадки в корабль и о правилах ведения радиосвязи. Я показал им маленькую бетонную будку в 7-8 метрах от ракеты, из которой я и Королев вели все предстартовые переговоры с Гагариным, Николаевым и Поповичем.

Сегодня ночью состоялось заседание Госкомиссии - это первое заседание и первый пуск в отсутствии С.П.Королева. После приема в Кремле он серьезно заболел, и в воскресенье его увезли в больницу. До этого, еще в Куйбышеве, а затем и в Москве, он жаловался на сердце и желудок. Врачи уверяют, что ничего опасного пока нет и через 2-3 недели Сергей Павлович вернется на работу. Будем надеяться на лучший исход, а пока что приходится обходиться без него. На заседании Госкомиссии рассматривались вопросы готовности ракеты, АМС и всех служб обеспечения. Все доложили коротко: К полету все готово, сомнений в исправности систем и их надежной работе нет .

6 часов утра, взошло красно-багровое солнце, дует сильный ветер. До пуска остается менее двух часов. Еду на ИП (измерительный пункт - Ред.) , оттуда будет интереснее наблюдать полет ракеты.

7:45 по московскому времени, борт самолета Ил-1 Только что взлетели и взяли курс на Москву. На борту самолета 15 пассажиров: пять космонавток, двое Никитиных, семь офицеров и служащих полигона.

7:00 по местному времени, до пуска осталось еще 56 минут. Я нахожусь на ИПе; сегодня у меня нет конкретных обязанностей по пуску, после подписания полетного задания я просто наблюдатель. Несколько последних пусков я находился в бункере, но оттуда ничего не видно...

Через 15 минут получили данные о выходе АМС и четвертой ступени на орбиту вокруг Земли. Итак, тяжелый спутник (7 тонн) на орбите, через полтора часа узнаем, как сработает четвертая ступень. От этого теперь зависит, пойдет ли АМС к Венере или останется на несколько дней спутником Земли. Нам нечего уже больше ждать, договорившись о дальнейших работах с Леонидом Васильевичем Смирновым, я сажусь в Волгу и отправляюсь на аэродром. Очень хорошо, что пуск прошел отлично и что его наблюдали девушки. Теперь у них будет больше уверенности в надежности и точности пусков ракет.

С веранды ИПа старт и ракета были видны как на ладони. На веранде собралось человек 40: главные конструкторы, члены Госкомиссии, руководство и офицеры полигона, космонавтки. Утро солнечное, но прохладное, а девушки довольно легко одеты. Врач Никитин уговаривает их сойти вниз - там теплее, но видно хуже. Они жмутся друг к другу от холода и все же остаются наверху. Я уже десятки раз наблюдал пуски ракет. Эта ракета значительно тяжелее обычной Р-7, но она, как и штатная семерка , очень плавно отделяется от старта, постепенно набирает скорость и склоняется на курс полета. Через две минуты уже не видно языков пламени, только узкий инверсионный след некоторое время держится там, где скрылась ракета.

26 августа. Дача Заборье .

В Уральске, где мы садились для дозаправки, я узнал о вылете Ан-10 с Зари в Крым - это значит, что четвертая ступень сработала нормально и АМС уже пошла на Венеру. Сообщения ТАСС о пуске еще нет, оно будет вечером, после первого сеанса связи с АМС.

Вчера и сегодня я все ждал сообщения ТАСС о запуске АМС на Венеру, но его так и не было. По-видимому, с АМС нет связи, а может быть плохо сработала четвертая ступень. Завтра я узнаю все подробности. Но уже и теперь ясно, что запуск в целом неудачен, хотя отличные результаты вывода на орбиту вокруг Земли тяжелого спутника массой 7 тонн - это все-таки шаг вперед. Правда, такой результат мы уже дважды имели в 1960 году.

Оленька очень радовалась моему возвращению и все говорила: Зачем ты так много летаешь, ты больше не улетай . Вчера в Москве весь день шел дождь, но к нашему прилету погода несколько улучшилась, появились разрывы в тучах. С воздуха было видно, что все окрестности Москвы обильно залиты водой. Лето 1962 года - самое дождливое на моей памяти, а может быть и за последнюю сотню лет. Ночью опять прошел сильнейший грозовой дождь. Утром мы с Оленькой надели резиновые сапоги и ходили гулять на пруд и в лес; собирали грибы, но их очень мало - нет даже шампиньонов, которых обычно в это время так много на лужайке перед дачей.

Звонил генералу Карасю. Он сообщил, что с АМС, летящей на Венеру, есть телевизионная связь, но нет радиосвязи. Сообщения ТАСС пока нет, и неясно, будет ли оно вообще. Только что звонил Воскресенский (заместитель Королева по пускам), он болен гипертонией и не присутствовал при стартах Николаева и Поповича, просил передать им привет и просьбу навестить его.

27 августа. Москва.

28 августа.

Иосип Броз Тито прислал приглашение всей четверке космонавтов посетить Югославию. Решили послать только Титова. 5 сентября 1962 года Гагарин вылетает в Данию. Других заграничных поездок космонавтов в ближайшее время не планируется. Алексеев сообщил, что три скафандра (для Терешковой, Пономаревой и Соловьевой) он изготовит только к ноябрю этого года. Таким образом, полет женщины в октябре совершенно не реален. Сейчас ЦПК и весь мой аппарат заняты отработкой их докладов и обработкой результатов первого группового полета. Состоялось решение Генштаба об увеличении численности Центра на 145 человек, кроме того, дали еще 89 единиц на организацию эскадрильи для летной и парашютной подготовки космонавтов. В ближайшие дни нужно будет поработать над штатами Центра и уточнением программы подготовки женщин-космонавтов.

Вчера весь день занимался бумагами, совещаниями и отбивался от корреспондентов и организаций, желающих заполучить хотя бы одного космонавта. Убедил Руденко никого не посылать на полигон для участия в пусках на Венеру. Звонил Ивановский (от Устинова) и убедительно просил не добиваться заказа на строительство Востоков , уверяя, что это минимум на год затормозит готовность Союза . Маршал Гречко, как я уже писал, также отказался ходатайствовать за нас в этом деле. Сопротивление заказу Востоков очень сильное, но все равно нужно ломать это сопротивление, иначе мы рискуем в 1963-1964 годах вообще не иметь полетов космонавтов. Ивановский подтвердил, что женских скафандров раньше конца 1962 года не будет. Пуск двух Востоков наиболее вероятен в марте-апреле 1963 года.

Окончательно выяснил, что АМС не ушла к Венере, а осталась на земной орбите; четвертая ступень не сработала, радиосвязи со станцией нет. 27 июля американцы запустили к Венере АМС Маринер-2 массой менее 200 килограммов. Ракета при пуске отклонилась от заданного курса, в результате чего АМС пройдет не в 10 тысячах километров от Венеры, а на расстоянии 600 тысяч километров. По сообщениям печати, американцы попытаются скорректировать полет Маринера-2 : это намек на то, что у них есть двигатели для коррекции курса.

29 августа.

Телефоны трещат непрерывно и мешают работать. Хотелось бы сказать пару теплых слов и положить трубку, но надо соблюдать вежливость и тысячу раз объяснять, что космонавты очень заняты и не могут удовлетворить и сотой доли заявок на встречи с ними. ТАСС, Правда , Известия , Труд , Красная звезда , Огонек , Крокодил , Комсомольская правда и десятки других газет и журналов - все хотят хоть строчку получить от Николаева и Поповича. Сотни организаций хотят видеть у себя космонавтов. ЦК и МИД, Союз обществ дружбы с зарубежными странами и АПН добиваются возможности организовать встречи и приемы с участием небесных братьев . Я и мои помощники всем даем один ответ: До 1 сентября они будут в госпитале, с 1 по 6 сентября у них запланированы поездки на родину (Попович - в Киев и Узин, Николаев - в Чебоксары и село Шершеры); а потом на месяц они едут на курорт . Такой ответ никого не устраивает, и кто может, тот жмет на нас через ЦК и маршалов, но мы упорно сопротивляемся и отстаиваем интересы космонавтов - больше заниматься своим делом и поменьше отрываться на встречи, приемы и т.д.

Позвонили от С.П.Королева и передали, что он хотел бы сегодня в 17 часов встретиться с Гагариным, Титовым, Николаевым и Поповичем. Дал задание Карпову собрать всю четверку и навестить Сергея Павловича в больнице.

Был у меня генерал-майор авиации Костюк Михаил Николаевич. Он вернулся из США, где несколько лет работал авиационным атташе. Когда мы с Титовым в мае этого года летали и ездили по Америке, нашим постоянным спутником и хорошим гидом был Михаил Николаевич. У меня возникла мысль предложить ему должность начальника Центра подготовки космонавтов. Костюк завтра уезжает на курорт, он обещал обдумать мое предложение и по возвращении дать ответ. Предложение его явно заинтересовало. Но он получает 340 рублей и специальные надбавки - всего 400 рублей, а мы можем ему предложить не больше 240 рублей и штатную категорию генерал-майора, но он хотел бы иметь перспективу получения очередного воинского звания. Костюк очень подходящий кандидат для роли начальника ЦПК, но едва ли Главком сумеет уломать Генштаб и министра - сохранить ему оклад и дать штатную категорию генерал-лейтенанта.

Вчера звонил генерал-майор авиации Молотков - первый заместитель начальника ГКНИИ ВВС. Он просил иметь в виду его кандидатуру на должность начальника ЦПК ВВС. Молотков толковый генерал, он еще сравнительно молод (ему чуть больше 40), и его кандидатура, пожалуй, одна из наиболее подходящих. Беседовал с генералом Гореглядом, очень серьезно предупредил его об имевших место случаях выпивки в заграничных командировках и в Куйбышеве. Его поведение в Куйбышеве заметили Смирнов и Мурысев, да и я сам был свидетелем его сильного опьянения.

30 августа.

Сегодня побывал в издательстве Молодая гвардия , беседовал с редактором моей книги Первый гражданин Вселенной Г.Я.Короткевичем. Замечаний по книге немного, и я обещал рассмотреть их до 3 сентября. Я не в восторге от книги, ее можно было бы написать более интересно и красочно. У меня множество различных материалов, но нет времени для работы над ними, нет времени даже перечитать наспех написанные строчки. Редакция торопит, намереваясь выпустить книгу в сентябре.

В воскресенье Попович полетит в Киев, а Николаев - в Чебоксары; надо будет завтра выкроить часа два и хорошо подготовить их к предстоящим поездкам и выступлениям. Вчера вся четверка героев-космонавтов посетила Сергея Павловича Королева. Он лежит в Кремлевской больнице на улице Грановского. Состояние здоровья у Сергея Павловича неважное, и раньше, чем через два месяца, едва ли он сможет выйти на работу. Как рассказали ребята, Королев интересовался планами ВВС по заказам Востоков и проектами заданий на очередные космические полеты. Он рекомендовал принять Востоки на вооружение ВВС, заказать их целую серию и начать силами ВВС регулярные учебные и исследовательские полеты в космос. Королев тысячу раз прав. Я уже год тому назад говорил Вершинину и Малиновскому о необходимости создания в ВВС учебных космических эскадр и оснащения их техникой. По возвращении Главкома из отпуска (З сентября) попробую еще раз подогреть его на активную борьбу за более целеустремленное освоение космоса. Десятки наших официальных предложений в этом направлении пропадают, как в бездонной яме, в недрах канцелярии министра. Я еще лишний раз убедился, что без личного вмешательства Хрущева в космические дела, едва ли будет возможно повести их в желательном для нас направлении, а именно: сконцентрировать управление и сосредоточить все силы и средства на главном - освоении космоса человеком, осуществлении пилотируемых полетов на Луну, создании орбитальных станций. Многие из наших высоких руководителей забывают, что достижения в космосе это - успехи в науке, технике, обороне и потому это - самая большая политика.

Кончается август, кончается лето - можно сказать, что для Москвы в 1962 году оно и не начиналось: непрерывные дожди, ни одного жаркого дня. Вот и сегодня идет дождь...

31 августа.


Вчера, в конце рабочего дня, у меня был Гагарин и еще раз подробно рассказал о встрече в больнице с Сергеем Павловичем. Королев уверял, что если ВВС примут Востоки на вооружение и сами будут проводить их пуски, то он поддержит наше ходатайство о заказе на 1963 год еще 10 Востоков . Он советовал ребятам решать эти вопросы не через Малиновского, а прямо обращаться к Хрущеву. Королев так же, как и я, не верит, что Вершинин, Гречко, Захаров и Малиновский способны отрешиться от присущей им недооценки космоса и по-настоящему взяться за его военное освоение. Вершинин многое понимает правильно, но он после неоднократных избиений не может идти в бой против заскорузлости начальника Генштаба и министра обороны. Я бы мог попытаться повоевать против застоя мысли в военной верхушке, но мне не хочется подводить Вершинина - он твердо верит, что я не буду бунтовать .





Далее:
Глава VII.
Легче или тяжелее воздуха?.
Время выбирает нас.
Ступени в звездный океан.
Пора ожиданий.
Вибрация и шум.


Главная страница >  Хронология